Программы / Дневной прямой эфир

Ведущий: Дневной эфир на «Эхе». В студии работает Олег Русских. За звукорежиссерским пультом Антон Мелехин. Обсуждаем проект законопроекта о полиции, о милиции, как только не называют эту историю. То есть, тот проект федерального закона, который предложил к всеобщему обсуждению президент России Дмитрий Медведев. На самом деле мы таким образом, наверно, открываем целую серию эфиров, которые будут посвящены этой теме. Сегодня в качестве эксперта и человека, который имеет собственное мнение об этом законопроекте, у нас выступает вице-спикер Законодательного собрания Пермского края Илья Шулькин. Здравствуйте, Илья Григорьевич.

Илья Шулькин: Добрый день.

Ведущий: Итак, Илья Григорьевич, давайте я вам для затравки зачитаю кусочек пояснительной записки к этому закону, и для радиослушателей тоже, в котором обозначены цели того самого законопроекта или закона «О полиции», представленного на отдельном сайте. Итак, «Основными целями законопроекта являются: закрепление партнерской, а не доминантной модели взаимоотношений полиции и общества, четкое определение обязанностей и прав полиции и правого статуса сотрудника полиции, обеспечение правовых гарантий, усиление антикоррупционной составляющей, освобождение полиции от несвойственных ей функций и дублирования функции в других государственных органах». Илья Григорьевич, давайте по порядку. Если говорить об общей оценке законопроекта, насколько я понимаю, вы внимательно изучали. Выполняет ли закон заявленные в пояснительной записке цели?

И.Ш.: Давайте так. Данный закон «О полиции» - это практически брат-близнец предыдущего закона «О милиции» с рядом дополнений и исправлений. По сути, это новое издание старого закона, где полномочия милиции, в общем-то, значительно расширены.

Ведущий: Вот в новом варианте?

И.Ш.: В новом варианте. Я готов привести некоторые примеры.

Ведущий: Пожалуйста.

И.Ш.: Ну, например, по закону «О милиции» сотрудник во всех случаях ограничения прав и свобод гражданина обязан разъяснить ему основания и повод такого ограничения, а также возникающие в связи с этим его права и обязанности. Полицейский же закон дополняет этот пункт «кроме случаев, когда такое разъяснение невозможно или неуместно». Старый закон дает возможность задержанному прибегнуть к услугам адвоката с момента задержания. А новый закон – только с момента водворения его в специальное помещение. По старому закону к спецсредствам пресечения массовых беспорядков относили водометы, дубинки, слезоточивый газ, светозвуковые средства и так далее. В новом законе добавлены, например, электрошок и специально обученные собаки в поводке и наморднике или без него, и так далее. Таких примеров достаточно много.

Ведущий: Слушайте, вы говорите, что, ну, там есть детали, которые как-то расширяют права милиции. Подобные дополнения, я не знаю, или не дополнения, они появляются достаточно регулярно. Их вносит МВД, их зарубают депутаты на уровне Государственной думы, или они проходят, появляются варианты смягчения отдельных статей законов и поправки. Они появляются постоянно. Они вызывают какие-то споры внутридепутатские. Я не понимаю, зачем в данном случае делать законопроект?

И.Ш.: Ну, давайте так. Вообще, идея реформирования милиции, она не нова. И общество уже настроилось на то, что когда-нибудь ми

лиция станет нормальной, этот вопрос будет решен. Дата опубликования данного закона звучала неоднократно. Причем, она периодически переносилась. Я так понимаю, сегодня уже назрел момент, когда было сказано – все, закон доложен быть обнародован. И он появился. Но у меня сложилось ощущение, что группа разработчиков при Министерстве внутренних дел, которая данный законопроект разрабатывала, смогла отбить практически все атаки.

Ведущий: Нет, ну, посмотрите. Готовил законопроект экспертный совет при МВД.

И.Ш.: Да.

Ведущий: Они разработчики.

И.Ш.: Конечно.

Ведущий: Совершенно логично, что экспертный совет при МВД, разрабатывая законопроект, в первую очередь руководствовался интересами МВД.

И.Ш.: Да.

Ведущий: У меня другой вопрос. Привлекались ли к разработке сторонние, как бы, эксперты, гражданские? Не знаю, там, представители Общественной палаты, депутатского корпуса, еще что-то, еще что-то? Или они подключаются только на этой стадии, вот сейчас?

И.Ш.: Мне сложно сказать, кто конкретно из представителей гражданского сообщества участвовал в разработке данного законопроекта. Это декларировалось, но впервые данный законопроект был обнародован для общества совершенно недавно. И я сильно… во всяком случае, мои коллеги из Российской Общественной палаты, из различных правозащитных организаций впервые увидели этот законопроект только после его опубликования.

Ведущий: Ну, в таком случае я не могу просто не провести параллель по разработкам вот этого федерального закона со стратегическими документами, которые разрабатываются в Прикамье или в городе Перми. Та же самая песня. То есть, формально декларируется разработка подобных стратегий общественностью… специалистами от отрасли. В конечном итоге мы получаем какой-то совершенно ватный документ. Здесь вам кажется точно также. Ну, и что, в Прикамье та же самая история. Что вас беспокоит?

И.Ш.: Вы знаете, мы сейчас обсуждаем закон «О полиции»?

Ведущий: Да. Я говорю, что вас в нем…

И.Ш.: А в нем меня беспокоит, например, презумпция законности действий сотрудника милиции.

Ведущий: Подождите, Илья Григорьевич, вас беспокоят отдельные пункты и положения закона? Или вас не устраивает концепция?

И.Ш.: Меня не устраивает… Давайте так. Закон состоит из отдельных пунктов. Нельзя сказать, что закон устраивает, если отдельные пункты будут серьезно нарушать права граждан. Я понимаю, что нельзя полностью отдавать разработку данного законопроекта на откуп правозащитным организациям. Они сделают из милиции гражданскую структуру. Но, тем не менее, есть мировой опыт, есть стратегические задачи, которые ставятся полиции. Задача, которая сформулирована в данном законе, изначально невыполнима. Мало того, она рождает рост преступности.

Ведущий: Поясните.

И.Ш.: Поясню. Потому что помимо… потому что основная концепция услуги безопасности заключается в том, что есть заявление – есть работа. В нашем же случае полицию нагружают функциями выявления и профилактики правонарушений. При проведении опроса среди участковых было выявлено, что их заставляют показывать отдельно работу по выявлению правонарушений. И милиция в данном случае работает не по факту полученного заявления, а сама на себя, когда ее работа, независимо от того, совершено преступление или нет, должна сопровождаться показателями о том, какое количество их выявлено.

Ведущий: Слушайте, я не понимаю.

И.Ш.: Я вам объясню.

Ведущий: Мне кажется, что это разные вещи. Точнее говоря, не так. Мне кажется, сейчас поясните, Илья Григорьевич, может вы больше специалист, поэтому я вам вопросы задаю почти как дилетант. Вот смотрите. В моем понимании принцип «есть заявление - есть работа» непригоден. Ну, не пригоден. Как минимум для подразделений и отдельных участковых милиционеров либо полицейских на местах.

И.Ш.: Мы предполагаем, что это сервис. Это сервис для гражданина. Понимаете, если мы говорим о том, что есть задача по выявлению преступлений без конкретизации, какого типа преступления требуют выявления, то, значит, милиция должна выявлять все преступления. При этом в Норвегии на сегодняшний день, в благополучной стране регистрируется большее количество преступлений, чем в России. За истекшие 6 месяцев было получено заявлений и данных о совершенных преступлениях порядка 11 миллионов штук. Зарегистрировано около миллиона. Наша статистика показывает, что количество преступлений постоянно снижается. И это все завязано на целях. Это все завязано на показателях, которыми сейчас пользуется милиция, начиная с самого нижнего ранга и заканчивая уровнем министерства. Но при этом надо отдавать себе отчет, что мы регистрируем одно из десяти преступлений. И что реальный вал, реальное состояние, оно даже не видно, как вершина айсберга.

Ведущий: Хорошо, давайте попробуем по-другому. Илья Григорьевич, сформулируйте ту идею, которую, на ваш взгляд, должен нести вот закон «О полиции» в том виде, в котором вам бы казался он правильным. То есть, основная идея, которая должна быть заложена в этом документе.

И.Ш.: Основная идея – это…

Ведущий: Ну, или комплекс идей.

И.Ш.: Я думаю, комплекс идей. Во-первых, невозможно реформировать милицию без конкретизации целей и задач по отношению к другим ведомствам. На сегодняшний день многие цели и задачи, с которыми работает милиция, пересекаются с ФСБ, пересекаются с следственным комитетом прокуратуры и так далее, и с налоговыми органами в частности. Это первое. Второе. Необходимо каждую статью данного закона прорабатывать исходя из того, что милиция - это все-таки сервис для граждан. Сервис по оказанию безопасности.

Ведущий: Потрясающе. Ну.

И.Ш.: Третье. Никакая реформа милиции не будет полной без реформы судейской. На сегодняшний день мы говорим о том, что в законе «О полиции», во-первых, все сотрудники милиции, которые работают сейчас, автоматически переходят на работу в полицию по данному законопроекту, просто написав заявление. И при этом люди, которые оказывают контроль за деятельностью сотрудников милиции, это, опять же, выходцы либо из милиции, либо из прокуратуры. И все заканчивается в суде, когда судьями назначаются опять те же лица, имеющие опыт работы в прокуратуре.

Ведущий: Илья Григорьевич, вы сейчас фиксируете ту ситуацию, которая сложилась. Я вас спрашиваю об идеях, которые должны быть там заложены в этом законе «О полиции»

И.Ш.: Конкретно в этом?

Ведущий: Вот в том, что сейчас… Вот какой, на ваш взгляд? Вам кажется, что концепция, которая сейчас размещена, она неправильная, недостаточная. Какая должна быть? Одну идею я понял. Ликвидировать пересечение функционалов.

И.Ш.: Деление милиции на федеральные структуру и структуры муниципальные, милицию общественной безопасности.

Ведущий: Очень понятная и достаточно популярная идея в обсуждении, .которое существует вот о таком разделении.

И.Ш.: Вывод департамента собственной безопасности из подчинения Министерству внутренних дел и подчинение напрямую президенту Российской Федерации.

Ведущий: Вот так даже?

И.Ш.: Да. Потому что ни одна структура не может контролировать саму себя. На сегодняшний день в данном законопроекте очень подробно описаны технические методы сбора доказательств со стороны сотрудников полиции. Но использование данных методов со стороны гражданского общества и использование их в качестве доказательств практически не нашло отражение в этом законе. И я уварен, что все материалы, которые будут собираться в рамках подразделений собственной безопасности, должны поступать в структуру, которая не имеет отраслевого подчинения Министерству внутренних дел. Потому что в противном случае всегда на передний план выйдет защита чести собственного мундира.

Ведущий: Илья Григорьевич, по ICQ Сергей вас спрашивает: «Скажите, пожалуйста, а чем модель деления на федеральную и местную выигрышней сегодняшней модели?»

И.Ш.: Ну, дело в том, что сегодняшняя модель, она как раз более централизована, чем та, которая предлагается в новом проекте закона «О полиции». Дело в том, что на сегодняшний день частично региональные бюджеты софинансируют деятельность милиции по отдельным направлениям. В частности, по милиции общественной безопасности. Но данный законопроект предполагает, что вся милиция будет абсолютно федерального подчинения. Другое дело, что ряд других законов Российской Федерации предполагает возможность финансирования милиции на региональном уровне. И эта возможность, практически, как добровольное пожертвование со стороны региона в адрес милиции, допускается. Но все подчинение абсолютно федеральное. При этом добавлена норма, в ходе которой руководители краевых управлений будут отчитываться перед Законодательными собраниями городов и регионов о деятельности своих подразделений. Но, опять же, в данном законе не отражена ответственность за неудовлетворительные результаты работы, в каком виде будет проходить этот отчет, какие будут показатели и главное, какие будут приниматься решения в случае, если показатели работы будут неудовлетворительные или отчет Законодательными собраниями будет не принят.

Ведущий: Вы предлагаете, что местная милиция должна подчиняться местным органам власти, правильно ли я понимаю?

И.Ш.: Я предполагаю, хотя бы отчасти.

Ведущий: Или полиция, там, уж как нам скажут.

И.Ш.: Ну, это неважно. По большому счету я не вижу принципиальных различий в названии между милиция и полиция. Данный законопроект полностью выводит милицию из какой бы то ни было зависимости от губернаторов и краевых властей.

Ведущий: А вы предлагаете сделать наоборот?

И.Ш.: Как минимум, милицию общественной безопасности.

Ведущий: А преимущества? Поясните, пожалуйста.

И.Ш.: Объясняю. Дело в том, что с точки зрения действующего законодательства именно краевой руководитель несет прямую ответственность, и это прописано в его обязанностях, за снижение уровня преступности и за состояние с преступностью на территории, которой он руководит. Но при этом спрашивать с него за результаты, не давая возможности оперативно влиять на состояние дел подразделений, которые этим впрямую занимаются, мне кажется нелогично.

Ведущий: Слушайте, мне этот пункт… преимущества я вижу. Но я вижу и недостатки.

И.Ш.: Согласен. Есть национальные республики со своей спецификой.

Ведущий: Да есть любые регионы. Я еще не забыл о возможности создания Уральской республики здесь, знаете ли, в соседях у нас.

И.Ш.: Не забывайте, что на данном этапе губернаторы – это люди, которые назначаются.

Ведущий: Я и не забываю того, что кандидатуры губернаторов будут предлагаться. В том числе, будут предлагаться президенту. И сейчас это делается. То есть, есть выбор. В любом случае он есть. Пусть из трех, четырех позиций, но он есть. Не предстоит ли нам в данном случае, в случае принятия ваших предложений, возможно, некоего такого… ну, нельзя говорить о масштабном сепаратизме, но факты ситуации, когда регион будет сам себе феодал, губернатор будет сам себе феодал, такого не боитесь?

И.Ш.: Вы знаете, я исхожу из того, какие обязанности сегодня несет в себе должность губернатора и какие полномочия. В случае, если это будет пересмотрено, я думаю, логично сделать и другую структуру милиции.

Ведущий: Спрашивает вас Ольга: «Скажите, а как вы относитесь к варианту выборных муниципальных сотрудников милиции? Выборных глав муниципальной милиции или к институту шерифов, как в США?»

И.Ш.: Идея неплохая. Но ее тоже нужно рассматривать с двух сторон. СА одной стороны, в США это работает. И это, действительно, эффективный механизм для отдельных стран. Ну, в первую очередь, для Соединенных Штатов Америки.

Ведущий: А почему, кстати, для США эффективно, а для нас?..

И.Ш.: Я объясняю, почему. Потому что в такой степени клановая и национальная структура общества, которая представлена на отдельных территориях… существующая на отдельных территориях России, она практически нигде не существует в демократических странах запада. Вот и все.

Ведущий: Ой-ей-ей-ей…

И.Ш.: Практически нигде.

Ведущий: Ой-ей-ей-ей…

И.Ш.: Приведите пример.

Ведущий: Да, пожалуйста. Весь юг Соединенных Штатов Америки, где сплошная латиноамериканская клановость. В конце концов, индейские резервации. Негритянские побережья. Где угодно. И.Ш.: Давайте так. Мы говорим о разной клановости и о разных традициях, которые заложены в основе управления. И то, что работает там, не везде и не на каждой территории будет работать в России. Я еще раз хочу сказать. Я не против выборности руководителей муниципальных органов милиции. Другое дело, что это точно такой же дискуссионный вопрос, который мы обсуждали перед этим.

Ведущий: Артем нам пишет, положение, которое давно обсуждается, что любая структура по типу США или с выборными, либо с нанимаемыми полицейскими, у нас будет работать только в одном случае, если у нас разрешат ношение короткоствола.

И.Ш.: Не уверен.

Ведущий: Разговор идет, для тех, кто, может быть, не сразу понял, разговор идет о легализации в части оружия, в части хранения. Нет?

И.Ш.: Я не уверен. Я вообще не связываю эти нормы, и очень немного стран есть в мире, где совершенно свободно люди могут покупать оружие. Как правило, эта процедура очень сильно ужесточена.

Ведущий: Нет, она ограничена. Но имеется в виду, что она легализована. Кстати, вы как, вообще, к этой истории относитесь, к легализации оружия?

И.Ш.: У меня есть лицензия на хранение огнестрельного оружия.

Ведущий: А в российском масштабе?

И.Ш.: Я считаю, каждый гражданин имеет право получить такую лицензию. И я не вижу никаких проблем. Для этого достаточно пройти соответствующее обучение и оформить медицинские документы.

Ведущий: Но, насколько я понимаю, это касается гладкоствольного оружия. Но, я имею в виду, дискутируется вопрос о пистолетах.

И.Ш.: Если речь идет о оружии самообороны, это и сейчас разрешено. Если речь идет о нарезном короткоствольном оружии, ну, лично у меня такой потребности нет, поэтому я данную норму не поддерживаю.

Ведущий: Не поддерживаете?

И.Ш.: Нет.

Ведущий: Вопрос, который задают вам: «Не считаете ли вы, Илья Григорьевич, что если концепция неправильна в принципе, то нет смысла обсуждать каждое отдельное положение?»

И.Ш.: Я не хочу сказать, что концепция неправильна в принципе. Я хочу сказать, что… мы просто еще мало о нем говорим. В законе есть отдельные пункты, которые несут огромную смысловую нагрузку, и которые очень важны. Например, основным критерием деятельности полиции является мнение граждан о ее деятельности. Мнение граждан о деятельности полиции является одним из основных критериев официальной оценки ее работы. Если бы этот принцип был прописан до конца, закону можно было бы простить все. Но принцип этот указан лишь декларативно. На сегодняшний день непонятно, как будет учитываться мнение граждан, во что оно конкретно выльется, какие будут принципы формирования общественных советов, которые, согласно данному закону, должны быть созданы при каждом краевом ГУВД, и так далее. То есть, я хочу сказать, что есть идеи, которые несет этот закон, которые очень передовые и прогрессивные. И важно, что это проект закона, а не сам закон. Если он будет доработан в этом контексте, то я думаю, что это будет отличный документ.

Ведущий: Ну, что ж, 261-88-67. Здравствуйте.

Слушатель: Добрый день. Здравствуйте. Бессонов Алексей Борисович. Товарищ Шулькин, вот вы совершенно некомпетентны. Почему, объясняю. Ну, поймите правильно, что это один из самых либеральных в мире законов. В стране, где «воры в законе» депутаты Законодательных собраний, бесполезно говорить о каком-то гражданском обществе. Вы тогда создайте гражданское общество.

Ведущий: Подождите. Стоп. Алексей Борисович, остановитесь. Я сейчас не про гражданское общество. Вы к закону.

Слушатель: Ну, вот кто будет контролировать полицию? Вы создайте общество. Не воры будут контролировать, а нормальные граждане сидеть и контролировать. Закон либеральный. Полиции надо давать больше прав, но не вот этой полиции, которую вы уничтожили, а нормальной советской полиции.

И.Ш.: Алексей Борисович, вы закон читали?

Слушатель: Читал. Ну, что там такого? Везде полицейский может врываться, уведомлять прокурора. Это полиция. Она и должна этим заниматься.

Ведущий: Алексей Борисович, спасибо. Есть, что сказать?

И.Ш.: Да, собственно говоря, я уже говорил… Я еще раз хочу подчеркнуть, что есть целый ряд положений данного закона, которые в большей степени учитывают интересы граждан. Например, задерживать сейчас при выяснении личности можно не на три часа, а на час. Есть ограничения по применению спецсредств, и так далее. То есть, если мы говорим конкретно о законе, а не в целом о гражданском обществе, что является очень широким понятием, закон несет многие прогрессивные идеи. Другое дело, что ряд положений на сегодняшний день очень сырые и не проработанные. Я надеюсь, что в процессе принятия этого закона эти нюансы будут учтены.

Ведущий: Вот здесь, как мне кажется, Артем в ICQ поднимает очень важную проблему. Проблему кадров. Он говорит о следующем, что неважно, какой закон будет принят. При сегодняшней кадровой ситуации в милиции это ничего не изменит. Ваше мнение.

И.Ш.: Я с Артемом согласен. Мало того, положение, которое прописывается данным проектом закона, предполагает, что все сотрудники милиции действующие перейдут на работу в полицию, просто написав заявление. То есть, по сути, мы будем работать с теми же самыми людьми. Я считаю, что это не совсем…

Ведущий: А каков механизм должен быть?

И.Ш.: Механизм переаттестации. Должны быть критерии переаттестации, отработанные, в том числе, с гражданским обществом. Есть какие-то вещи, которые уже предложены. Не берут на работу судимых людей, есть определенные критерии оценки кандидатов на должность милиционеров, и так далее. Но глобальная переаттестация каждого сотрудника на сегодняшний день, я считаю, уже назрела.

Ведущий: Подождите, кто будет переаттестовывать?

И.Ш.: Тоже вопрос.

Ведущий: Кто будет стричь брадобрея?

И.Ш.: Тоже вопрос. Думаю, что…

Ведущий: Ну, глупо сажать на это дело, простите, нас с вами.

И.Ш.: Нас с вами – нет. Я думаю, что все-таки это должна делать кадровая служба МВД.

Ведущий: Сама кадровая служба МВД.

И.Ш.: У нас нет альтернатив. Кто это будет делать? Прокуратура? ФСБ?

Ведущий: Я не знаю. Илья Григорьевич, я вас спрашиваю.

И.Ш.: А я исхожу из существующей реальности. Мы живем в реальном мире. На сегодняшний день это может делать только кадровая служба самого МВД, имея необходимые критерии и параметры. Конечно, кто-то просочится и через эту сетку, имея возможности договариваться, и решать как-то вопросы, и так далее. Но если это будет глобальной системой, через которую пройдет каждый сотрудник милиции, я думаю, что все равно какая-то пена отсеется.

Ведущий: Массовый локаут вам предлагают в качестве меры.

И.Ш.: Массовый что?

Ведущий: Локаут. То есть, увольнение. Полное увольнение всех сотрудников МВД, затем их прием по новым требованиям заново. То есть, и всех старых, в переводе, вот если доводить локаут до ситуации логического завершения, старых на работу не берут.

И.Ш.: Ну, давайте так. Реальный мир, опять же, предполагает, что работа милиции не может останавливаться ни на час.

Ведущий: Вам приводят в пример Грузию.

И.Ш.: Грузия маленькая страна. И не все так идеально, как любят представлять это отдельные Интернет-издания. Ну, хотя, вообще, пример Грузии достаточно интересный, я должен сказать. При этом полицию в Грузии и принцип ее формирования делали американцы в последние годы. Должен сказать, что это было не дешевое удовольствие, опять же, для этой маленькой, но гордой страны. Не уверен, что в масштабах России подобные меры возможны и дадут эффект. Но что-то подобное, может быть, делать надо.

Ведущий: Все-таки спрашивают вас, Илья Григорьевич, спрашивают ваше отношение к переименованию. Считаете ли вы само переименование милиции в полицию значимым?

И.Ш.: Давайте так. Вообще ребрендинг и переименование из милиции в полицию, вся реформа, даст положительный эффект лишь в том случае, если вал нарушений со стороны работников милиции, а именно это и послужило основной причиной реформы все-таки, пойдет на убыль в разы. Все остальное - будет называться полицией, будет называться милицией, любые пертурбации, и любые изменения формы, там, я не знаю, организационной структуры и так далее, которые не приведут к значительному снижению правонарушений со стороны милиции, и, причем, я говорю не только о видимой части айсберга, но и о пролитых слезах коммерсантов, у которых забирают предприятия, о тех людях, по заявлениям которых не возбудили уголовные дела, и так далее, только в этом случае это даст положительный результат.

Ведущий: Слушайте, я о другом. Вы понимаете, ведь регулярно встречаем заявления. Человек, который называется зам.начальника отдела Государственной инспекции по безопасности дорожного движения, с такой должностью человек, как говорят многие, не может уважать себя. Это тяжело, это громоздко, это внутри себя вроде как, ну, это неудобно.

И.Ш.: Вы знаете, я бы не испытывал подобных комплексов.

Ведущий: Вы бы не испытывали?

И.Ш.: Нет.

Ведущий: И вам кажется, что без разницы, как это будет называться в конечном итоге?

И.Ш.: Я думаю да.

Ведущий: А внешняя атрибутика? Хорошая удобная форма. Вот сейчас, говорят, появится новая форма у сотрудников ГИБДД. Говорят, очень красивая. Я, правда, еще не видел. Обычная, обыденная, темно-синяя, какая-то там. Совершенно фантастическая. Говорят, по дизайну очень хорошо. Она как-то скажется, в первую очередь, на внутреннем ощущении сотрудника? Нет?

И.Ш.: Я думаю, красивая форма – это прекрасно.

Ведущий: Вы бы видели лицо Ильи Шулькина. Здравствуйте.

Слушатель: Здравствуйте. Татьяна Владимировна. Скажите, пожалуйста, я, правда, не совсем знакомилась с этим законом. Но, тем не менее, может быть, вы ответите, Илья Григорьевич. Губернатор имеет право регламентировать действия милиции? Ну, вот, в частности, обращались мы в милицию. Они ответили, что это губернатор, вот по поводу мотоциклистов по Комсомольскому проспекту. Они говорят – запретил губернатор догонять. Иначе они разобьются. Вот дословно.

Ведущий: Мне очень нравится вопрос, поскольку Илья Шулькин еще и мотоциклист.

Слушатель: Вот я тоже это знаю. Байкер.

Ведущий: Нет, мотоциклист.

И.Ш.: Я уточню, что я президент краевой федерации мотоспорта, не более того. И это исключительно спорт. Что касается полномочий губернатора, то губернатор не вправе изменять правила дорожного движения и влиять на сотрудников милиции при выполнении ими своих служебных обязанностей.

Ведущий: Что касается взаимоотношений соответствующих структур ГИБДД и мотоциклистов, я вам хочу сказать, первое, разговаривая здесь и с Артуром Гайнановым, и с главой ГИБДД господином Ефремовым, мы здесь регулярно обсуждали эту проблему. Прямо здесь, вот в этой студии был большой круглый стол, в котором договаривались между собой мотоциклисты, сотрудники ГИБДД, общественность. И, насколько я понимаю, в последнее время я не скажу, что эти отношения безоблачные. Но они, как минимум, конструктивные.

И.Ш.: Давайте так. Мотоциклетное сообщество очень разное. И оно структурировано лишь отчасти. То есть, есть спортсмены, люди занимающиеся спортом, есть байкеры, представляющие клуб «Западный Урал», и так далее. Есть коллегия определенная, которая решает какие-то вопросы, связанные с общественно-значимыми мероприятиями. Открытие сезона, закрытие сезона. Но влиять на каждого в отдельности, будет он ездить по Комсомольскому проспекту, не будет он ездить по Комсомольскому проспекту, быстро, или медленно, или с номерами, или без номеров государственной регистрации - это исключительно частное мнение каждого мотоциклиста в отдельности и его взаимоотношений с сотрудниками ГИБДД.

Ведущий: А я бы еще хотел сказать, что это вот, в общем, к родителям иногда, не только к сотрудникам ГИБДД, но и к родителям.

И.Ш.: Знаете, как правило, на мотоцикле стоимостью под миллион рублей ездит далеко не молодежь.

Ведущий: И это правда. Вот у меня есть очень интересный вопрос по ICQ. Интересное мнение. Мне кажется оно сомнительным, но я его зачитаю. «Я считаю, что огнестрельное оружие надо изъять у всех сотрудников полиции, и разрешить его носить и применять только специальным подразделениям. При применении физической силы или оружия должна следовать проверка, чтобы в следующий раз сотрудник полиции десять раз подумал, прежде, чем его применять».

И.Ш.: Ну, это неправильно. Я считаю, что сотрудники милиции относятся… милиция относится к группе профессий постоянного риска, и, безусловно, милиционеры должны иметь право на собственную, во-первых, защиту, и, во-вторых, на возможность задерживать преступников. Потому я считаю, что все сотрудники милиции должны быть хорошо вооружены, обучены. Другое дело, что регламентировать правила применения оружия и спецсредств нужно более четко.

Ведущий: Здравствуйте. Алле.

Слушатель: Здравствуйте. Ну, вот я, например, не согласен с тем, что делить там на общественную, на федеральную. То есть, нужно делать федеральную.

Ведущий: Почему?

Слушатель: Дело в том, что у нас же, понимаете, кому надо из чиновников, они и так найдут взаимопонимание, так сказать, с местной милицией, когда она и не властвует даже общественность. Была ведь, единая милиция изначально-то. Так ведь? Это с одной стороны. А с другой стороны, если мы уж тут… краевая власть продавила, так сказать, что сити-менеджера не будут выбираться мэры, так зачем в демократию-то играть? Пусть будет федеральная милиция одна.

Ведущий: Понятно. Илья Григорьевич.

И.Ш.: Давайте поставим вопрос так. Кто будет отвечать за состояние преступности на территории отдельных регионов и на территории Российской Федерации, если вся милиция будет иметь только федеральное подчинение? Это вопрос риторический. Ответственность будет нести только тот человек, кто назначает руководителя, который назначает всех остальных. Все. И если такая ответственность центру нужна, и если этой вертикалью действительно можно будет управлять эффективно и если будут созданы механизмы, которые позволят это сделать, а я уже о них говорил, как минимум, это выведение собственной службы безопасности из подчинения Министерству внутренних дел, то, наверно, эта мера оправдана, и милиция должна быть исключительно федеральная. Но в этом случае у нас появляется только один человек, который несет ответственность за состояние законности и правопорядка на территории Российской Федерации.

Ведущий: По ICQ я зачитаю один из вопросов. «Для избегания злоупотреблений необходимо внести норму, позволяющую проникать в жилище и частную территорию граждан только на основании решения суда» Я почему зачитываю это сообщение. А сейчас что, по-другому, Илья Григорьевич?

И.Ш.: В сегодняшнем законе действует норма, по которой милиция может входить в помещение. Человек, который задает вопрос, прочитал данный проект. И в нем есть изменение, что не только входить, но и проникать, то есть, взламывая, нанеся ущерб собственности и так далее. Ну, это да, это серьезное изменение, которое предложено в проекте закона.

Ведущий: То есть, «входить» - это если я впускаю сотрудников милиции, правильно? А если я их не впускаю…

И.Ш.: То проникать. Имеют право, да.

Ведущий: Без всякого ордера, просто по собственному желанию что ли?

И.Ш.: Ну, в общем, да. Но отдельные помещения требуют… есть жилье, есть место работы. Но в предыдущем законе «О милиции» функционировала норма входить. В нынешнем – проникать.

Ведущий: Спрашивают опять же: «Не нужно ли ввести отдельно…» Ну, это уже, я не знаю, видимо, зоозащитники пишут. Пишут про экологическую милицию. Пишут нам про повышение зарплат милиционеров и полицейских. Насколько актуальна эта мера, насколько она повысит ответственность полиции перед гражданами, на ваш взгляд, Илья Григорьевич?

И.Ш.: Давайте так. У нас на сегодняшний день количество милиционеров, по-моему, в три раза больше на тысячу жителей, чем в тех же Соединенных Штатах Америки.

Ведущий: Да.

И.Ш.: И я считаю, конкретизируя функции милиции, можно в значительной степени сократить количество сотрудников. При этом все оставшиеся должны получать более высокую и более достойную зарплату. Это, безусловно.

Ведущий: Ну, грубо говоря, правильно ли я понимаю, в три раза сократить, в три раза увеличить?

И.Ш.: Да можно и в пять увеличить, лишь бы работа была эффективная.

Ведущий: И, что называется, в завершение этой же темы, и, вообще, наверно, последний вопрос. Как вы относитесь к системе стимулов европейско-американской, когда работа в полиции завязана на пенсию?

И.Ш.: Очень положительно. Я считаю, что статус сотрудника милиции должен быть защищен не только в течение его службы, но и в течение всей его жизни. Люди должны бороться за этот статус. Должны быть четкие критерии сохранения этого статуса и льгот, которые он дает на протяжении и службы, и выхода на пенсию. Это очень важно.

Ведущий: И последний вопрос. Илья Григорьевич, вы собственные предложения по этому закону каким-то образом оформили, отправили, я не знаю, разместили ли на сайте?

И.Ш.: Вы знаете, нет. Я попробую сделать это в рамках законодательной инициативы от ЗС Пермского края, если это будет технически возможно, потому что закон еще все-таки никуда не внесен. Законодательное собрание обладает таким правом. Если это получится, это будет здорово.

Ведущий: Илья Шулькин был в студии «Эха» сегодня в дневном эфире. Мы обсуждали проект закона «О полиции». Я надеюсь, что это не последнее обсуждение этого проекта. Я также надеюсь, что это не последний визит Ильи Григорьевича к нам в студию. Спасибо огромное.