«К нам в клинику обращаются наши соотечественники, уже побывавшие в зарубежных центрах. Потому что ресурс, для ведения системной терапии, которая вызывает большие побочные эффекты, в этих странах ограничен», — Надежда Гаряева, главный врач клиники онкологии «Лимфатек»

—   Здравствуйте, Евгения!

—   Мы в прошлый раз говорили про поддерживающую терапию в онкологии. Хочется узнать, были отклики от слушателей «Эха», от пермяков, какие-то новости, что изменилось?

—   Да. Я благодарю Вас, Евгения, за тот последний эфир, потому что даже во время эфира мы получили очень большое количество вопросов, очень большое количество звонков, которые делали сами пациенты в клинику, которые осуществляли их родственники, друзья ближайшие. Это имело большой позитивный резонанс, потому что нам действительно поступило тогда на поддерживающую терапию большое количество людей, которые либо в процессе химиотерапии, либо готовятся к химиотерапии, либо они просто поступили к нам уже именно на восстановительное поддерживающее лечение после осуществления химиотерапии, радиотерапии. Поэтому благодарю вас за предоставленную возможность. За последние два месяца от того эфира в нашей жизни, в жизни клиники в целом, очень многое изменилось. Мы побывали на двух международных конференциях по онкологии в Москве. В феврале мы были на конференции, посвящённой раку молочной железы, и вот только что в марте мы были на конференции, посвящённой очень тяжёлой патологии – раку лёгкого. Известно, что практически в 70% случаях, и даже более, люди обращаются с раком лёгкого уже в запущенной стадии у нас в России. 

—   Это самые распространенные виды заболеваний?

—   Да. Это достаточно распространенные виды заболевания. Но благодаря такому обмену опытом с нашими первоклассными коллегами из разных уголков страны и с международным сообществом, с участниками из разных стран, мы действительно приобретаем очень большие знания и владеем информацией. Поэтому мы можем предлагать нашим пациентам совершенно новые способы лекарственной терапии. Это такие виды, как: иммунная терапия, таргетная терапия. Потому что мы владеем информацией, управляем информацией, и мы привозим ее непосредственно сюда, в нашу клинику. А ведь известно, что от правильной постановки диагноза и правильно выбранного лечения и зависит успех лечения. Однако надо сказать, что эти препараты, особенно в современном мире, стоят достаточно дорого. Они не дешевые. Это касается не только граждан Российской Федерации, но и за рубежом такими препаратами лечиться дорого. Поэтому сегодня все международное сообщество в поиске новых способов, путей доставки препаратов каким-то образом. Мы, как специалисты, конечно, заинтересованы в том, чтобы наши соотечественники получали качественную терапию, чтобы это было действительно возможно. Как исследователи, как ученые, мы тоже заинтересованы в поиске именно новых способов доставки препаратов.

—    Вы упоминали про поддерживающую терапию. Давайте напомним нашим слушателям, в каких случаях она необходима.

—   Поддерживающая терапия необходима до лечения и получения химиотерапии, и как специализированный вид помощи – во время прохождения химиотерапии, лучевой терапии, и, конечно, после прохождения химиотерапии и лучевой терапии на стадии восстановления. Для того, чтобы каждому человеку, которому назначены курсы химиотерапии и лучевой терапии, была предоставлена возможность пройти эти курсы. Иначе, в противном случае эти люди просто снимаются со специализированной терапии, если не пройдут поддерживающую терапию.  

—    Вы согласны, что мало информации по лечению онкозаболеваний, и люди, сталкиваясь с этим заболеванием, узнают больше, но многие отметились в онкоцентре и все. Им сказали: «Все у вас хорошо. Идите, живите дальше». И многие не знают, что нужно проверить организм, что нужна еще какая-то терапия после.

—   Я уже говорила в предыдущих эфирах, что рак – это не системное заболевание какого-то одного органа, и более того, онкологический пациент – это не только пациент онколога. Это мультидисциплинарный пациент. И мы знаем, что у них есть сопутствующие очень серьезные отологии. У них есть масса других заболеваний. Иммунодефицитное состояние ‒ поэтому возник рак. Понятно, что каждому человеку, который прошел курс терапии, или все курсы химиотерапии, обязательно показано это системное исследование, чтобы предупредить все будущие риски. Чтобы предупредить риски рецидивирования. К сожалению, у нас в стране очень много рецидивирующего рака.

—   Давайте напомним адрес и телефон клиники. Сегодня в течение эфира будем напоминать несколько раз.

—   Клиника «Лимфатек» располагается по адресу улица Матросова дом 3. Наш телефон: 258-18-08.

—   Есть сайт.

—   И наш сайт – лимфатек.рф.

—   Хочется сегодня подробно поговорить про технологию, которую вы используете для лечения онкопациентов, а именно, технологии лимфатического доступа. Что это такое? Объясните, как можно понятнее, что за технологии и чем отличаются от химиотерапии.

—   Для начала хотела сказать, что все технологии лимфатического доступа созданы благодаря глубоким теоретическим знаниям и большим экспериментальным исследованиям в области как фундаментальной лимфологии, так и в частности микроциркуляции. Все это позволило нам уже в течение тридцати лет начать создание этих технологий. Сначала острых, хронических, воспалительных заболеваний. Потом иммунодефицитных заболеваний, дегенеративных, дистрофических. Которые и сегодня используются в лечении этих патологий широко, но в клинике семейной медицины. Большой накопленный научный и клинический опыт позволил нам приступить к разработке и технологии лимфатического доступа для лечения онкологических заболевания. Поэтому мы применяем эти технологии, в том числе, и для лечения онкологических заболеваний, но уже в клинике онкологии «Лимфатек».

—   Да, что касается технологии лимфатического доступа?

—   Здесь нужно дать небольшой экскурс, справочку. Потому что, как известно, сегодня вся лекарственная терапия строится на системной подаче препаратов. Принимает ли ваш ребенок, например, антибиотики через рот или вводятся какие-то лекарственные вещества внутривенно, внутримышечно – это системный путь подачи препаратов. Что это означает? По закону микроциркуляции, только 10% каждой заданной дозы доходит до очага патологии, 90%, простая математика, рассеивается во всем организме благодаря кровотоку. Что, безусловно, вызывает повышенную медикацию организма. Отсюда так много побочных эффектов, аллергических эффектов. Это касается именно лечения общей патологии. С химиотерапией все то же самое. Потому что вся химиотерапия сегодня строится на подаче препарата системным путем: либо внутривенно, либо внутримышечно. И каждый препарат проходит кровеносную систему. То есть, что это означает? Цитостатики, химиопрепараты, которые реально воздействуют на раковые клетки, убивают их – но вводимые системным путем они без исключения воздействуют на весь организм, на все органы. Отсюда такие обширные и серьезные побочные эффекты при лечении химиотерапии. Обостряются сопутствующие заболевания, которые были у этого человека. Безусловно, падают все основные жизненные показатели. Падают и расстраиваются показатели крови, угнетается иммунитет, происходят изменения в таких органах, как: сердце, печень, почки, желудочно-кишечный тракт.

—    Вы видите таких пациентов? Они к вам приходят?

—   Конечно. Безусловно.

—   С побочными заболеваниями?

—   Более того, из-за побочных эффектов и снимается противоопухолевая терапия, которая крайне необходима. Поэтому сама химиотерапия, хотя она и эффективно воздействует на опухолевую ткань, угнетающе воздействует на весь организм. С одной стороны, мы, действительно, уничтожаем раковые клетки, но, с другой стороны, в зону этой химической агрессии попадает и весь организм.

—   Можете сказать, что эта технология лимфодоступа – аналог химиотерапии?

—   Нет. Химиотерапия строится именно на химиопрепаратах. Но вот в отличие от системной терапии, когда задействован весь кровоток человека, наша технология – кстати, разрабатываемая с 1998 года, как противоопухолевая и лимфотропная терапия – не затрагивает системный кровоток. Принципиально отличается от всего, что сегодня имеется в мире тем, что это совершенно иной путь доставки химиопрепаратов. Мы используем межклеточное пространство и для этого используем лимфатическую систему. Доставка лекарственного препарата осуществляется адресно, направленно, в зону поражения. Благодаря тому, что в фундаментальном аспекте мы знаем и понимаем, что такое лимфатический регион, который есть абсолютно у каждого органа. Именно в зону лекарственного воздействия нашим направленным путём попадает и сам орган, и его лимфатическая система, которая должна осуществлять функцию оздоровления этого органа. Её же мы используем как транспортную среду по доставке препарата. Это принципиальное отличие. Терапия идт адресно, направленно, и мы не воздействуем на весь организм для этого. Отсюда и преимущества нашей технологии по сравнению с другими системными путями доставки химиопрепарата. Это то, что лекарства можем вводить в сниженных дозах. Это позволяет лечить людей, у которых метастатическое распространение процесса, или которым отказано в специализированной терапии. Второе мощное преимущество – то, что лекарственная терапия химиопрепаратами, теми же цитостатиками, осуществляется достаточно переносимо. Это очень важное качество. Человек продолжает жить обычной жизнью. Некоторые люди даже не уходят на больничный лист. Они продолжают работать и осуществляют свою социальную активность. Побочные эффекты здесь полностью минимизированы. Конечно, восстановление к следующему курсу проходит легко у таких пациентов.

—   Напомню, что у нас в гостях доктор медицинских наук, профессор, главный врач клиники онкологии «Лимфатек», Надежда Гаряева. Мы продолжим после рекламы. Вы можете оставлять свои вопросы в Viber, Telegram. Телефон 8-963-870-000, а также набирать нас в прямом эфире – 2-066-066. Продолжаем программу «Здоровый подход». Сегодня говорим о новой технологии, которая отличается от обычной химиотерапии. Говорим о технологии лимфатического доступа. Эту технологию применяют в клинике онкологии «Лимфатек». Сегодня в гостях у нас Надежда Александровна Гаряева, доктор медицинских наук, профессор и главный врач этой клиники. Надежда Александровна, у нас есть звоночек.

—   Надевайте наушники, сейчас примем звонок. Алло. Скажите, как Вас зовут? И Ваш вопрос.

Слушатель: Здравствуйте. Это говорит Игорь. Вопрос такой. Вот смотрите, у нас очень хороший город, культурная столица мира, но у нас нет такой мелочи как протонного ускорителя для лечения онкологических заболеваний. Не лучше ли вместо оперного театра, который никому не нужен, купить протонный ускоритель? Это гораздо дешевле.

Евгения Романова: Игорь, немножко ведь не по теме. Мы говорим про конкретную технологию лимфодоступа.

Слушатель: Нет-нет. Я знаю, что это за технологии лимфодоступа. Да. Действительно, там есть и….

Евгения Романова: Я поняла Ваш вопрос: вложить деньги в медицину, а не в культуру.

Слушатель: Нет. Конкретно в протонный ускоритель. Почему? Вы знаете, что такое протонная терапия? Это сочетание и химиотерапии, и вашей технологии. Соответственно, протонный ускоритель для того, чтобы у нас была нормальная онкология. А то у нас ракеты жгут, народ болеет, а лечиться…

Евгения Романова: Понятно. Спасибо.

—    Игорь, я разделяю Вашу боль как врач, как главный врач клиники. Безусловно, я бы хотела сказать, что наше здравоохранение – мы надеемся и верим – расцветёт, и будет иметь, в том числе, и пермское здравоохранение, протонный ускоритель. Я, конечно, полностью Вас поддерживаю.

—   Давайте вернемся. Мы говорили в первой части и продолжаем про технологию лимфатического доступа. Как Вы сказали до перерыва на рекламу, лекарства снижены в дозах, терапия проходит легче, человек продолжает жить обычной жизнью, побочные эффекты минимальны, в отличие от химиотерапии. Немного про работу лимфатической системы. За счет чего так много плюсов у этой технологии?

—   Евгения, надо сказать, что лимфатическая система сегодня по-прежнему остается инкогнито для большинства людей, и в том числе для врачей. Почему? Потому что мы с детства узнаем, что такое кровеносная система, когда впервые укололи пальчик, увидели капельку крови или разбили коленку. Ребенок с детства узнает, что у него есть кровеносная система, есть кровь. А вот лимфу и сосудосодержащую лимфу мало кто видел даже в специализированных врачебных аудиториях. Это долгое время было уделом различных исследовательских лабораторий. Но, тем не менее, фундаментальной лимфологии уже скоро, буквально в 20-ых годах 21 века, будет четыре сотни веков. А клинической лимфологии, несмотря на ее молодость, будет где-то полсотни лет. Надо сказать, что вся клиническая лимфология развивалась при моей жизни, при моем участии, в том числе. Сама по себе лимфология – это колоссальная отрасль в медицине, которая изучает функции, структуру, реабилитацию лимфатических стен. Потому что абсолютно каждый орган содержит в себе невидимую часть сосудистого русла – лимфатическую систему с гигантским количеством вооружённых солдат, защиты нашего иммунитета от всего чужеродного влияния – это армия лимфатических узлов. Первое упоминание, как я сказала, именно о лимфатической системе уходит корнями в древность, но открыли ее только в 17 веке. Она родилась как фундаментальная наука. Роль лимфатической системы в развитии рака бесспорна, она сегодня абсолютно доказана. Потому что большинство видов рака, раковых клеток, метастазируют, то есть распространяются по организму именно через лимфатическую систему. Сегодня, например, на 25-ом всемирном форуме лимфологии, который проходил в Америке в Сан-Франциско, до 90% участников – это именно онкологи. Развивается мощное направление – онколимфология. Кстати, мы приглашены на очередной форум, в апреле 2017 года, также в Сан-Франциско. Известно, что сегодня штат Калифорния – это как штаб-квартира для создания нового класса препаратов. Но, тем не менее, они точно также тяготеют к познанию и роли лимфатической системы в лечении рака, в развитии метастатического процесса. И вот мы приглашены как раз на международную конференцию по метастатическому раку. С удовольствием, может быть, в следующем эфире доложим вам эти результаты. Мы приглашены не просто как слушатели, а как докладчики. Причем, приглашены настойчиво. Но надо сказать, что широкое клиническое применение именно знания по лимфатической системе, они нашли именно в России. Поэтому нашей медицине принадлежит приоритет как раз в области развития клинической лимфологии, чем мы сегодня и делимся со всем миром. А вот в части химиотерапии через лимфатический доступ приоритет принадлежит Пермской школе лимфологов в лице нашего центра, Международного центра клинической лимфологии, которому в феврале исполнилось 20 лет. Мы получили множество патентов на технологию лимфатического доступа, включая лечение рака. Защищены диссертации: как  кандидатская, так и докторская. Публикуются статьи, в том числе, как я уже вам сказала, в зарубежной печати. На международном уровне осуществляются доклады. Теперь наряду с традиционной химиотерапией, которую мы, конечно, используем в нашей клинике онкологии, мы применяем и свой собственный способ лечения раковых пациентов. И более того, этот способ себя очень хорошо зарекомендовал в лечении метастатических форм рака.

—    Хочется примеров, хочется результатов. С чем идут люди? Где-то, я так понимаю, им уже отказывают в помощи, а вы в клинике «Лимфатек» просто спасаете людей.

—   Я хочу напомнить, Евгения, что большинство пациентов к нам такие и поступают. На третьей, на четвертой стадии онкологического процесса. И в большинстве случаев многим уже отказано в помощи. В качестве статистики хотелось бы привести несколько цифр. Я хотела бы сказать, что в 72% случаях продолжительность жизни увеличивается в два и более раз. У таких людей, которые проводят лечение непосредственно в нашем сопровождении. Несмотря на то, что они находятся на последней стадии, благодаря нашим технологиям где-то у 70% пациентов мы устраняем выраженный болевой синдром, когда в организме присутствуют костные метастазы. В большом проценте мы устраняем болевой синдром, связанный с какими-то другими органами. Ещё хотелось бы сказать, что практически около 100% - 98% случаев, проходящих через нас людей с сильно выраженным болевым синдромом, боли снимаются благодаря нашим технологиям  без наркотических анальгетиков, что для них, конечно, большое благо. И у трех четвертей пациентов – это где-то 75%, и даже чуть более – мы добились того, что смогли начать и проводить, противоопухолевую терапию, несмотря на то, что в стандартном показании она им уже не показана. Хочу сказать, что к нам обращаются наши соотечественники, уже побывавшие в зарубежных центрах: это и Израиль, и Германия. Но когда ресурс ‒ даже в этих странах, для ведения именно системной терапии, которая вызывает большие побочные эффекты, ограничен, наши соотечественники приезжают к нам в клинику и лечатся у нас. 

—   Вы хотите сказать, что лечение в клинике «Лимфатек» не уступает лечению за границей?

—   Нет, не уступает. И более того, как я уже сказала, это приоритет российской медицинской науки, а химиотерапия – это приоритет нашей пермской школы лимфологов.  

—    У нас осталось буквально полминуты, давайте напомним номер телефона клиники – 258-18-08. Находится клиника в Перми, на ул. Матросова, 3. Сайт – лимфатек.рф. И про перспективы этого метода, и какие планы по применению этой технологии?

—   Ну, перспективы у нас серьезные. Во-первых, мы работаем над созданием образовательного центра. Далее, мы превращаем сейчас нашу научную лабораторию в исследовательский мощный центр. И наконец, мы разрабатываем новые технологии не только для лечения онкопатологий, а для лечения других распространённых патологий, которые сегодня очень резко выросли – это аутоиммунное заболевание, системные заболевания, такие как атеросклероз. У нас уже есть очень большие позитивные результаты в этой части, Евгения.

—    Спасибо большое. У нас был главный врач клиники онкологии «Лимфатек», Надежда Гаряева. 

Программа вышла в эфир 14 марта 2017 года