Экс-председатель Пермской торгово-промышленной палаты оказывается задолжал 1,5 млн евро

Юрий Бобров у микрофона. За звукорежиссерским пультом будет помогать Маша Зуева. Павел Геннадьевич Кудрявцев, бывший генеральный директор бывшего научно-производственного предприятия «3 вектор», химик, ученый, экс-председатель Пермской торгово-промышленной палаты, человек известный в нашем крае, человек, занимавшийся производством мелкими партиями химической продукции для оборонной промышленности. Сегодня адвокат господина Кудрявцева из суда забрал мотивировочное решение о том, что мой гость должен выплатить полтора миллиона евро, два, с учетом пени. Два миллиона евро он должен выплатить господину Рейтеровичу, которого не знает, в глаза не видел, фотографии не видел. Как вы относитесь к этой новости  о том, что вы теперь два миллиона евро  должны выплатить? Что, кому, почему?

Павел Кудрявцев: Честно говоря, для меня это был, как гром с ясного неба. Особенно, когда ты не представляешь, что такое, с кем ты имеешь дело. Вообще, прецедентов сейчас, насколько я уже столкнулся с юридической стороной этого вопроса, таких много. Но обычно это все-таки бывает между знакомыми людьми: берут взаймы, подделывают подписи, не берут взаймы. Это один момент. Но в нашей ситуации вообще вопрос очень интересный.

Павел Анохин у нас со своим компаньоном разводился.

Павел Кудрявцев: Да-да-да, с Деменевым была такая же история аналогичная. Но они хоть партнеры, они друг друга знают, и много лет. А тут ситуация такая, что я о человеке узнал только в суде.

Как все это началось?

Павел Кудрявцев: Началось достаточно тривиально. Совершенно случайно я получаю из кадастровой палаты письмо, которое пришло на мое имя, причем, на адрес именно, на тот, где я сейчас проживаю, о том, что на мое имущество наложен арест судом Дзержинского суда. Я был очень сильно удивлен этому. Естественно, мы тут же помчались в суд выяснять...

Ну, мало ли, где, какие налоги не заплатил.

Павел Кудрявцев: ...что такое может быть, ну бывают всякие эксцессы. И выясняю, что, оказывается, подал иск о возмещении долга некто господин Рейтерович Борис Владимирович. Я фамилию-то первый раз услышал именно в суде, когда получил разрешение нам скопировать эти документы, исковое заявление. И там написано, что оказывается я у него 24 мая 10-го года взял взаймы под проценты, не вернул.

Взяли полтора миллиона евро?

Павел Кудрявцев: Да. Оказывается, взял. Более того, еще проценты насчитали в иске, вообще, вот самое интересное, по дате, когда был самый высокий курс евро.

А вернуть должны были в рублях?

Павел Кудрявцев: Нет. Вообще, весь договор в евро. Вообще, я уже консультировался в службе валютного контроля, сама по себе незаконна даже операция между резидентами в иностранной валюте. Можно только в банке брать  деньги в валюте или продавать. А тут, оказывается, я в валюте взял. Вообще, меня, честно говоря, в одной степени удивляет: а видел ли вообще этот человек такие суммы денег?

Итак, человека вы не знаете. Но что-то ведь все равно по ходу всего этого судебного процесса... в 10-м году, оказывается, вы взяли. А узнали когда?

Павел Кудрявцев: А узнали в 12-м году вот в апреле.

В этот момент шел судебный процесс в районном суде.

Павел Кудрявцев: Суд прошел уже. Судом уже был наложен арест на мое имущество. Причем, меня не известили. Очень хитрая ситуация. В договоре был вбит адрес не мой существующий, а адрес, по которому мы жили более 10 лет тому назад. Причем, это именно адрес, который в Дзержинском районе, и, соответственно, было отписано к Дзержинскому суду. И суд, хоть и говорят, что известили, но на самом деле не извещали. И даже по тому старому адресу не получал извещение. Потом уже, когда они посылали отдельно, реально посылали, я их там получал. Я имею возможность там тоже получить. Поэтому, я так полагаю,  не исключаю возможность, что тут, будем говорить, какая-то хитрость была.

Давайте установим пункт первый. Значит, человек обратился в суд, чтобы вернуть свой долг. А именно полтора миллиона евро, с учетом процентов, которые он одолжил господину Кудрявцеву. Суд, так и не найдя ответчика по делу, удовлетворяет его решение и накладывает арест на имущество.

Павел Кудрявцев: Совершенно верно.

Ну нормальная ситуация. Пока в этом вроде все нормально.

Павел Кудрявцев: Абсолютно нормально. Я думаю, что, если бы кадастровая палата мне не прислала извещение на мой адрес, я бы об этом и не узнал. И потом уже только получил у себя  у проходной приставов, которые бы пришли, как говорится, имущество забирать.

Ну ладно, тут мы пока фантазируем. Суд арест согласился вынести, вас еще не найдя. Ну ладно, вдруг вы, извините меня, жулик, прохиндей, и в этот момент продавали бы все имущество. В этом смысле господин Рейтерович остался бы с носом.  Дальше как все происходило?

Павел Кудрявцев: А дальше мы обратились в суд с тем, что ситуация-то развивается неправильно. Я считаю, что я денег таких не брал, и вообще не знаю этого человека. Было заседание суда уже со мной непосредственно по этому иску. Там мы на суде потребовали провести экспертизу почерковедческую моей подписи. Кстати говоря, документы все были подготовлены на компьютере, и на них только внизу стояло некое графическое изображение, которое похоже на мою подпись. 

А какие были документы?

Павел Кудрявцев: Договор и расписка, напечатанные на компьютере.

Договор о чем?

Павел Кудрявцев: Договор о том, что я беру взаймы деньги у господина Рейтеровича. А расписка о том, что я их получил.

А зачем берете, было написано?

Павел Кудрявцев: Нет.

Наличные нужны, наверно, да? И в расписке, соответственно, я такой-то, такой-то взял у такого-то, такого-то, обязуюсь вернуть и подпись.

Павел Кудрявцев: Совершенно верно.

Нерукописно. То есть все, что там было, как бы, вашего, это была собственно подпись. Дата, наверно, еще.

Павел Кудрявцев: Не-не-не, дата на компьютере. Вообще, только подпись.

Потрясающе. Ну и что? Вы в суде говорите «знать не знаю, подпись не моя, требую экспертизы».

Павел Кудрявцев: Да, совершенно верно. Судья назначает экспертизу в Пермской лаборатории судебной экспертизы.

Знаменитая структура.

Павел Кудрявцев: Мы надеялись на то, что эта структура государственная, то есть она выполняет свою работу честно, не обманывает.

Сдали образец своей подписи.

Павел Кудрявцев: Не то слово. Я листов сорок исписал образцов своей подписи. Причем, это в несколько этапов происходило. Потом  эксперт запросила еще раз образцы. Мы тогда не сразу обратили на это внимание, но эксперт попросила, чтоб я, как бы, сымитировал ту подпись, которая стоит именно на документе. Ну я сымитировал ее. И потом она вот эти только подписи использовала в качестве экспертной оценки. Все были, естественно, в шоке, и я сам был в шоке. Я даже допускал вариант, может, действительно, где-то нашли какой-то старый документ завалявшийся с моей подписью.

Допечатали на него.

Павел Кудрявцев: Да. Это бывает, иногда делают…

Секретарше оставляешь чистый листок.

Павел Кудрявцев: Самое-то интересное, что я так, как там стоит подпись какая, я так не подписываюсь уже более 15 лет. Причем, одна из последних таких подписей у меня в паспорте стоит в таком виде. А так я намного короче расписываюсь. Вот эти образцы передали туда эксперту. И потом получили удивительное для себя заключение. Но мы предварительно просили нескольких экспертов тоже сделать экспертизу, уже по копиям, заверенным судом. У меня же оригиналов нет, я ж не подписывал этот договор.

Расписка-то была в одном экземпляре.

Павел Кудрявцев: Естественно. И договор в одном экземпляре. Они сделали экспертизу. Все делают категорическое заключение о том, что подпись не моя. Более того, мы даже обращались в аналогичную структуру в Екатеринбурге в Уральский центр судебной экспертизы. Тоже государственное учреждение, тоже принесли образцы. Во-первых, кроме того, что образцы подписей на документах различных за разные периоды времени, кстати, и госпоже Попковой такое же давали, и также в Екатеринбург такое же давали, и еще плюс образцы написали, еще подписи написал. И те тоже дали заключение о том, что подпись поддельная.

Пермская лаборатория дала заключение, что подпись настоящая, ваша.

Павел Кудрявцев: Да. А все остальные эксперты… Более того, ряд экспертов, и в том числе, центр независимых экспертиз, они потом, после получения уже экспертизы из ??????? (неразборчиво) рецензию сделали на эту экспертизу, причем, рецензии были там раза в два больше, чем сама экспертиза по размеру, и нашли там целый пакет нарушений, как методики проведения экспертизы, так и самой вообще экспертизы, результата, что указывает, что, по всей видимости, какие-то были там нарушения в проведении этой экспертизы.

В общем, довольно ясная картина, что вы говорите – не ваша подпись, одно ведомство экспертное сказало - ваша, еще два сказали, что экспертиза неверная, и еще одно сказало, что подпись не ваша. Видимо, суд это не воспринял, как аргумент, поскольку мы имеем тот результат, который имеем.

Павел Кудрявцев: Конечно. Тем более, что на суде мы принесли все эти экспертизы, ходатайство о том, что провести дополнительную, повторную экспертизу, какие-то еще другие варианты. Но суд вообще не воспринял.

Это вот Дзержинский районный суд.

Павел Кудрявцев: Так и не только Дзержинский.

Мы сейчас по этапам идем. Дзержинский районный суд. И как зовут героя этого судебного процесса?

Павел Кудрявцев: Судья Варакшина Татьяна Егоровна.

Экспертизы, я так понимаю, ваши она не приняла, или что?

Павел Кудрявцев: Нет, она их приложила к делу, вложила туда. Но, будем говорить, не учла в своем решении.

Как в этот момент выглядело лицо взыскателя, то бишь господина Рейтеровича?

Павел Кудрявцев: Если б я его видел хотя бы на портрете, или как-то. Его не было ни на одном заседании суда.

Так вы до сих пор с ним незнакомы?

Павел Кудрявцев: Нет, я с ним незнаком. Я, кстати говоря, пользуясь услугами эфира, хотел бы попросить жителей нашего города, если кто его знает – учился с ним, а я знаю, что некоторые учились, говорят, с ним, то прислать в редакцию фотографию этого человека, чтоб я хоть посмотрел на этого благодетеля.

Да, это можно сделать вложенным файлом на эфирное ICQ 404582017. Это можно  сделать на наш редакционный е-мейл, его реквизиты вы найдете на сайте. Да, наверно, было бы интересно героя увидеть. То есть в судебном заседании его представлял какой-то его защитник, его представитель?

Павел Кудрявцев: Да, адвокат Мусихин.

Ну вот, смотрите, Варакшина, Мусихин. В итоге как-то пытался суд установить…  для чего вы брали деньги, в договоре написано не было. Но как-то вы в суде это выясняли через адвоката?

Павел Кудрявцев: Адвокат вообще отказался комментировать какие бы то ни было детали. Мы пытали выяснить, в каких купюрах это выдавалось, вообще, как это происходило, где происходило, то есть детали процесса. Везде ответ был один, что я не в курсе, истец меня не познакомил, я вот только выполняю функцию взыскания иска. И не более того. Я ничего не знаю, и, вообще, никаких представлений не имею о том, как, что происходило. И как-то вот судьи тоже почему-то не заинтересовались таким вопросом, как же это происходило. А это, мне кажется, очень важный момент в этом вопросе.

Мусихин Алексей?

Павел Кудрявцев: Да.

Значит, неинтересно было суду разобраться, или, точнее, суд это как-то спрашивал, но адвокат ничего не пояснял. Это суд не насторожило, никак не сподвигло к тому, что, действительно, может быть, это какая-то «липа». В конце концов, получается, что все, что было  в деле, это ваша подпись на двух бумажках.

Павел Кудрявцев: Да. И вот эта подпись судом оценена, вообще-то говоря, в два миллиона евро.

На сколько деньги-то вы брали? Почему так с полутора до двух? Что за процент такой дикий?

Павел Кудрявцев: Я даже сейчас уже и не помню, надо посмотреть. Как-то меня вообще сам по себе текст этого договора… никогда не занимал, потому что, поскольку я этого не брал, и никого в глаза не видел, как-то мне это все удивительно было.

Когда вы были должны вернуть эти деньги? 

Павел Кудрявцев: Должен был вернуть в 11-м году, 24 октября 11-го года.

Итого, получалось, что деньги вы брали где-то на полтора года.

Павел Кудрявцев: Да, получается так.

Вот за полтора года – 30 процентов. Вполне банковский процент. И судья Дзержинского суда когда вынесла это решение? Потому что это ведь не последняя инстанция была. Мы же говорим о вступившем в законную силу решении краевым уже судом. Когда вынесено было Дзержинским судом?

Павел Кудрявцев: Дзержинским судом решение было вынесено в августе этого года.

Сторона господина Рейтеровича осталась довольна решением суда? Он полностью удовлетворил их иск.

Павел Кудрявцев: Конечно, решение говорит о том, что частично. Но там какие-то такие маленькие копейки…

Ну не два миллиона евро, миллион девятьсот евро должен…

Павел Кудрявцев: Девятьсот девяносто девять.

Да, скидка новогодняя была. Это, по-моему, было в конце лета.

Павел Кудрявцев: Да-да-да. Вот, собственно, 27 августа.

В самом конце лета Дзержинский районный суд, судья Варакшина вынесла решение. Сторона истца, то бишь господина Рейтеровича, осталась всем довольна. Вы остались недовольны, естественно, и подали жалобу в краевой суд.

Павел Кудрявцев: Да, совершенно верно.

Когда и как было рассмотрение краевым судом? Что там происходило? Какие вопросы вы пытались поставить?

Павел Кудрявцев: Мы все те же вопросы пытались поставить по новой. Вынести те же ходатайства. Суд, даже не удалившись в совещательную комнату, взяв их пачкой все наши ходатайства…

С экспертизами, с опровержениями.

Павел Кудрявцев: …да, со всем, с дополнительными экспертизами и так далее, переглянувшись друг с другом, судьи просто отложили в сторону и сказали, что мы даже без совещательной комнаты принимаем решение отклонить все ходатайства. Не рассматривая ни одно ходатайство по отдельности. Просто вот пачкой так – раз, и в сторону.

А героев этой оперы назвать?

Павел Кудрявцев: Я, к сожалению, сейчас не скажу. Пока еще не принес мне адвокат окончательное решение суда. Председателем вот этого суда была госпожа Змеева. Остальных я, честно говоря, не помню сейчас.

Обжаловать будете дальше?

Павел Кудрявцев: Безусловно, да, в кассацию, и в Верховный суд, и по всем возможным инстанциям.

Адвокаты у вас есть?

Павел Кудрявцев: Безусловно.

Нормальные, с хорошей квалификацией, просто их здесь нет. Обычно всегда, когда такое громкое существенное дело, бывают адвокаты. В данном случае это ваша политика, просто они не публично ведут дело.

Павел Кудрявцев: Совершенно верно.

Безусловно, здесь гражданско-правовое дело, когда человек кому-то должен, то тот идет в суд, и это гражданско-правовое судебное разбирательство, которое завершилось краевым судом. Вы в свою очередь должны подозревать этого человека в чем, в мошенничестве?

Павел Кудрявцев: В мошенничестве.

Есть дело?

Павел Кудрявцев: Да, возбуждено уголовное дело по этому поводу.

На каком оно этапе?

Павел Кудрявцев: Сейчас идет следствие.

Удалось ли следствию найти господина Рейтеровича?

Павел Кудрявцев: Насколько я знаю, пока нет.

То есть, сперва суд вас не мог найти до того, как кадастровая палата, теперь следствие не может найти господина Рейтеровича. Зоозащитницу они смогли найти и выследить, а вот господина Рейтеровича не смогли. Жаль, жаль. Вы известный человек. Это для меня, для молодого пацана, может быть, ваша фамилия мало, о чем говорит. Я думаю, для элиты пермской, все знают ваше отчество. Да?

Павел Кудрявцев: Да.

Как себя ведет вообще элита?

Павел Кудрявцев: Вопрос сложный. Но вообще те, кто меня знал хорошо, все меня поддерживают, все сочувствует. Кто в меру возможностей пытается помочь. И я очень благодарен и моим друзьям, и тем, кто откликнулся, и кто помогает мне, очень благодарен. Большое спасибо.

Безусловно, это дело не происходит на ровной почве. Безусловно, ни на каком ровном месте никакой господин Рейтерович и с любой другой фамилией не возникает, иск на полтора-два миллиона евро не удовлетворяется. Тут мы наивными-то тоже не будем. Связано ли все это дело с предыдущими скандалами между «3 вектор» и ФСКН, я такой вопрос даже задавать не буду, потому что вы не будете на него отвечать, поскольку тут же можете получить дополнительные проблемы со стороны все той же ФСКН. Павел Геннадьевич кивает головой. Собственно, это наиболее красноречивый ответ. И, тем не менее, за этим иском следует, очевидно, одно. Вот на меня никто не будет подавать иск на полтора миллиона евро. Бессмысленно. У меня их нет. Что этим иском теоретически могут следовать… для вас какие последствия?

Павел Кудрявцев: У меня довольно большой производственный объект, который, кстати, не функционирует.

Все из-за тех же самых проблем с ФСКН?

Павел Кудрявцев: Да, по этой же причине. Я его  начал восстанавливать, начали создавать производство, но запустить мы его так и не успели. Даже смонтировать оборудование не успели. А производство у нас до этого осуществлялось на арендуемых у государства мощностях. На «Камтэкс-Химпроме» мы арендовали объект, принадлежащий государству, и там, собственно, и работали.

Чтобы было понятно, фирма ваша это не пять человек, это?..

Павел Кудрявцев: У нас доходило максимум до 100 с лишним человек работающих.

И какую-то вы такую штуку делали, которая нужна очень оборонке была.

Павел Кудрявцев: Совершенно верно. Мы поставляли продукцию для «Искры», еще для ряда оборонных предприятий ??????? (неразборчиво) области. Это необходимый был очень продукт для оборонной отрасли. Кроме того, мы и с пороховым заводом, еще целым спектром оборонных предприятий взаимодействовали.

Вы с ними взаимодействовали, или вы очень умные, вы очень продвинутые, и вы делали какую-то, действительно, важную продукцию, которую другой никто сейчас не делает?

Павел Кудрявцев: Безусловно. Мы были в свое время единственными производителями трех стратегически важных продуктов именно используемых в оборонной отрасли. Не говоря о том, что еще других много.

Получается, что любой в нашей стране может оказаться в такой ситуации. «Нельзя ли пройти проверку на полиграфе? Можно самому пройти добровольно. Это будет уже аргумент, даже если этот РейДерович не явится и не захочет?» Очень отлично вы перепутали его фамилию РейТерович. Мне кажется, в данном случае абсолютно не зря вы так перепутали эту букву. Все похоже на рейд.

Павел Кудрявцев: Совершенно верно. Это в чистом виде напоминает рейдерский захват.

Потому что ваши активы, ваше имущество - это ваше производство.

Павел Кудрявцев: Да.

А сопоставимы, условно говоря, стоимости? Может быть, вы владеете миллиардом евро, а у вас всего лишь хотят откусить пару миллионов?

Павел Кудрявцев: По оценке, которую мы делали  ранее, и сейчас заказывали, это примерно… конечно, сопоставимые, но та сумма все-таки меньше, немножко меньше, может быть, раза в два.

В общем, отнимут всё?

Павел Кудрявцев: В итоге, я так думаю, что будут отнимать всё.

Вариант наихудший, вариант наилучший. Если вам удастся это решение отменить до того, как судебные приставы все это у вас опишут, арестуют, и потом это будет продано-перепродано десять раз.

Павел Кудрявцев: Если они это заберут, продать быстро это вряд ли возможно. Скорее всего, будет ситуация такая, что будет взят вот этим, уже, наверно, не Рейтеровичем, а там будет какой-то Иванов, Петров, Сидоров,  добросовестный приобретатель, которому это дело продадут, а он уже возьмет кредит в банке, его, естественно, не вернет под залог этого имущества. Вот схема примерно понятна. Она обычно так и действует у всех рейдеров.

Будете ли вы продолжать преследовать, даже в случае наихудшего сценария,  тех, кто будет покупать, соответственно, купля краденного, нечестного, то есть пытаться восстановить права?

Павел Кудрявцев: С точки  зрения преследования в юридической плоскости…
 
Безусловно. Я только это имел в виду.

Павел Кудрявцев: Тут речь может идти только о юридической плоскости. Более того, я сейчас опасаюсь за жизнь и здоровье господина Рейтеровича. Я на сегодня сразу официально скажу, что я желаю, чтоб он был здоров, и ничего с ним не случилось.

Не хотелось бы еще одного уголовного дела в отношении себя и своей семьи.

Павел Кудрявцев: Совершенно верно.

Ну, слава богу, его никто не знает, не видел, вы тут 10 раз сказали, что никогда его даже в лицо не видели, как же вы можете с ним что-то сделать? Если вариант пойдет по наилучшему сценарию, удастся все отменить, удастся все вернуть на какие-то круги свои, есть у вас силы остаться в Перми, остаться не жителем, а производителем, остаться высококлассным бизнесменом с очень нужной продукцией? Или вы для себя приняли решение уже?

Павел Кудрявцев: Для себя, честно говоря, за эти три года я устал. Эта война ни здоровья, ничего не прибавила. С другой стороны, если кому-то потребуется моя помощь в области производства химической продукции, я готов оказать соответствующую помощь этим предпринимателям, государственным структурам, другим структурам. Я готов рассматривать разные предложения, но сам я уже от своего бизнеса, скорее всего, я все-таки отойду. Я уже не могу.

Три года вас мучило ФСКН. Ваш сын был посажен в СИЗО, и несколько месяцев находился под стражей.

Павел Кудрявцев: Почти четыре месяца.

Четыре месяца, старший сын Илья. Против вас пытались возбудить дела за контрабанду прекурсоров. Против вас пытались другие дела возбудить. В итоге, я так понимаю, ничего ничем не завершилось.

Павел Кудрявцев: Совершенно верно.

Три года это все продолжается. По моей логике, связано абсолютно дело господина Рейтеровича и все предыдущее. Я не могу их разъединить. Разве только предположить, что это какой-то коршун, который увидел свежую добычу, пусть независимо, где-то там, сидя на скале. Я в это не очень верю. Все-таки, как-то могут быть наказаны виновники этого беспредела в отношении вас?

Павел Кудрявцев: Я на это очень надеюсь. Во всяком случае, на сегодня я могу сказать так. Есть уголовное дело в Москве в Следственном комитете, расследуется, в котором мы, я и мой сын, являемся свидетелями и даем показания. Это дело касается довольно высоких чинов вот этой организации ФСКН. Они уже все, конечно, бывшие. К сожалению, более детально я об этом сказать не могу.

Более детально не спрашиваю. Я так, чтобы слушателям было понятно, как примерно обстоит картина. Весь ваш скандал происходил довольно непублично. Во всяком случае, есть менее значимые и менее сложные дела, где не было посажено кого-нибудь, где не были заблокированы производства, и люди знают об этом довольно широко, хорошо, детально. Скандал с ипподромом, скандал с «бешеным» автобусом. И, слава богу, все живы, там только машины были повреждены, но мы их, слушатели «Эха» и пермяки многие знаем в деталях. Про ваши дела чуть меньше. Не пытались ли вы, используя вашу широкую известность, собрать общественное мнение, собрать поручительством, подписями? Как-то вот в этом направлении не работали?

Павел Кудрявцев: Нет. Честно говоря, особо мы не работали. Здесь смущало многое. Во-первых, вначале я боялся за своего сына, когда он особенно был в тюрьме. А когда уже начались наши допросы, начались допросы по новому делу, которые в Следственном комитете, то тут уже, к сожалению, вопросы секретности превалировали, и мы тоже не могли многие вещи говорить. Поэтому как-то вот все эти три года складывалось так, что мы просто не могли рассказывать о том, что происходило. Но на сегодня, к сожалению, чаша была переполнена, и переполнена, в общем-то, незаконными действиями, поэтому я вынужден прибегнуть уже к помощи прессы и к помощи общественного мнения. Понимаете, есть вопрос справедливости. И когда ты чувствуешь болезненно, что несправедливость возникает вокруг тебя, то это больше дает заряд для того, чтобы бороться.

Друзья, Павел Геннадьевич Кудрявцев. Мы разговаривали о том, что, видимо, еще не завершилось. Этот процесс видимо еще будет иметь какие-то новостные поводы. Как и в какую сторону он будет развиваться, я буду следить с интересом. Мне кажется, это отличный кейс для Юлии Латыниной. Все, кто слушает «Код доступа», думаю, отметили, что в позиции этого нашего коллеги, очень мной уважаемого, нередко бывают вот такие абсурдные истории деятельности государства и одного из его ведомств, а именно ФСКН. У Павла Геннадьевича от ФСКН есть грамота.

Павел Кудрявцев: Директором ФСКН был награжден в свое время за содействие органам наркоконтроля в борьбе с преступностью.

Потом этими же органами он был мучим три года. Я думаю, мы вернемся к этой истории не раз, и не два. Большое спасибо вам, Павел Геннадьевич, что согласились на этот разговор.