ПСК предлагает посадить ряд руководителей УК

Юрий Бобров: Юрий Бобров, Евгения Романова. Сережа Слободин за звукорежиссерским пультом. Артем Голобоков, директор Пермской сетевой компании. Чуть шире, на самом деле, потому что и де-факто, и де-юре Артем Голобоков представляет ТГК-9. что касается пермских его дел, то это обычное дело. Так ведь?

Артем Голобоков: Да, не скрываю. Я, как работник ТГК-9, так работник ПСК. У нас была унификация численности, решили совместить, сэкономив на менеджерах.

Юрий Бобров: Это как в школах бывает: школы сливают, и директора одного оставляют. Хотелось бы разобрать, успокоить или, наоборот акцентировать какие-то риски, опасности для… во-первых, территорию обозначить. Сергей Семченко, его дело сжечь газ, дать теплую воду в трубы. А куда точно эти трубы идут, это уже епархия Пермской сетевой компании. Микрорайоны точно обозначить. Мы не ошиблись?

Артем Голобоков: Точно микрорайоны были перечислены, ошибки нет. Это однозначно Висим, Рабочий поселок. Район цирка, там микрорайон, так скажем, двойного питания. То есть, если там будут проблемы, то мы подхватываем с ТЭЦ-6 и, соответственно, теплоснабжаем в нормальном режиме людей. Поэтому под критикой, наверно, находится только два района – Рабочий поселок и Висим.

Юрий Бобров: А цирк докуда доходит?

Артем Голобоков: Цирк – это до Красновишерской, в общем, все, что стоит на горе, так если уж территориально определяться.

Юрий Бобров: Сюда если, от цирка до КИМ, до Лебедева, до Дружбы.

Артем Голобоков: КИМ, Лебедева, включая все это. Еще раз: нет проблем то, что находится на высокой отметке. То, что уже вниз под гору, то, соответственно…

Юрий Бобров: А наш офис Техническая, 5, не знаете?

Артем Голобоков: Вам повезло, у вас все нормально.

Юрий Бобров: То есть мы целиком от вас зависим?

Артем Голобоков: Да, совершенно верно.

Евгения Романова: А по поводу сроков. В мае останутся вот эти районы обрисованные без тепла?

Артем Голобоков: Я считаю, что нет. Могу аргументировать позицию. Дело в том, что все, что заявлено как некое кризисное явление, не соответствует этому. Перво-наперво предложен нормальный график расчетов, вексельный оборот не такой тяжелый, как говорилось.

Юрий Бобров: Сергей Семченко назвал 10 процентов.

Артем Голобоков: 3 с половиной процента от всего оборота.

Евгения Романова: То есть цифры у вас расходятся.

Артем Голобоков: Нет-нет, это наше официальное предложение, которое мы им отдали, оно есть на бумаге, оно подписано мною, куда деваться. Вот оно официальное. И остальное денежными средствами с учетом с учетом погашения задолженности до начала отопительного периода. То есть ребята успевают отремонтироваться, все, что нужно там резервное закупить, и теплоснабжать дальше с удвоенной силой.

Юрий Бобров: Банк «Народный кредит». Вы где эти векселя взяли, что за векселя? Почему о них никто не знает? И даже прокуратура и какие-то еще правоохранительные органы возбудились проверить, а не мошенничество ли это.

Артем Голобоков: Во-первых, проверили, установили, что не мошенничество, отказное. «Народный кредит», простая история. Приходят векселя с рынка на расчеты. Так как у нас теплопотребление гораздо больше, чем оплата на текущий момент, одна двенадцатая платит население, то в основном...

Юрий Бобров: Одна двенадцатая, наверно, все-таки не платит?

Артем Голобоков: Нет. Сейчас пик зимнего потребления, а платит все равно по ровной, по одной двенадцатой население, то есть основной потребитель. Вопрос такой: рассчитывались тем, что есть. В том числе, что приходит и с электрорынка, ну расплатились с нами векселями. При этом мужественно ?????? (неразборчиво) пропорцию взяли на себя, соответственно, самим себе это дело закрыли, а часть в пропорциях просто на внешних поставщиков.

Юрий Бобров: То есть вы не собираетесь защищать и говорить, что - да нет, мы проверили, наши юристы проверили, банк «Народный кредит» =- это такой банк, стоять будет дольше, чем Кипр, и все нормально?

Артем Голобоков: У нас есть гарантия, что... в апреле открываются платежные линии, и можно даже досрочное погашение сделать. Если досрочное погашение будет, то из 3-х с половиной процентов при не временном акцепте векселя процент потерь составит полтора. При этом наша кредитная схема, по которой мы будем платить денежными средствами, притом, что нам деньги не приходят сейчас, нам будет вставать в 98 процентов до конца года. Нормально. Им это будет, в конце концов, стоить полтора, нам это будет стоить 9. То есть финансовые потери.

Юрий Бобров: То есть все потеряют, но в свою очередь вы тоже эти векселя не от хорошей жизни брали когда-то.

Артем Голобоков: Естественно. К нам это приходит единственным возможным платежным средством.

Евгения Романова: Почему нельзя просто деньгами заплатить?

Юрий Бобров: А нету денег.

Артем Голобоков: Дело в том, что по Гражданскому кодексу вексель является нормальным платежным средством, каким являются деньги. Если у нас приходят эти векселя взамен того, что нам гарантируется, что денег не будет, мы вынуждены брать. Да, можно развернуть большую историю и остаться ни с чем. Вынуждены брать эти векселя, соответственно, и терять потом на раннем обналичивании.

Юрий Бобров: Все-таки чуть-чуть иначе звучало у Сергея Семченко. Я сейчас прошу юристов ни ваших, ни Сергея Семченко к следующей фразе не придираться, в суд ее не тащить. Я ее иносказательно сейчас произношу. Нам эти векселя навязывали, предлагая как часть оплаты, буквально шантажируя, говоря – а иначе вообще не заплатим. Мы отказались от векселей и вот, смотрите, 1 декабря ровно перестали нам платить вообще. И там дальше история пошла.

Артем Голобоков: У этой истории здравое зерно. В чем? Сейчас задолженность потребителей, которые от котельной Мотовилихи подключены, чисто получающие их энергию, составляет 318,3 миллиона рублей. Встречный долг, это что они просят с нас, это с учетом того, что заплатите-ка еще авансы, люди дорогие, это 200 миллионов рублей. Соответственно, все мы брали на себя. В данном случае, не хочу, не буду. То есть вексель указан в графике платежей, как одно из расчетных средств, но не больше 3 с половиной процентов. Я считаю, схема очень льготная и выгодная, потому что уже сейчас на погоде потери наши ?????? (неразборчиво) составляют 5 процентов. Соответственно, грубо говоря, что вексель взять, что погода вот такая случилась. Однозначное явление. Раньше они с этим как-то мирились. И никаких форс-мажоров не было.

Юрий Бобров: Я думаю, что нас сейчас хорошо и полностью понимают лишь процента два радиослушателей. Довольно сложный текст.

Евгения Романова: Может, как-то упростить взаимоотношения между котельной и ПСК?

Артем Голобоков: Упрощаю. Раньше по причине теплой погоды эти же ребята теряли от 5 до 6 процентов.

Юрий Бобров: 5-6 процентов они теряли на том, что они у «Газпрома» брали газ по заранее заявленным... как Украина у России.

Артем Голобоков: Нет-нет. Они теряли, не отпуская. Ну вот погода выдалась теплее, все - нет реализации на 5 процентов объема продукции. Сейчас предлагается схема льготная, по которой потери составляют полтора. Погодные явления приносят гораздо больше убытков, чем предлагаемая схема. Вопрос: справедливо? Наверно, справедливо. Тем не менее, мы все затраты по кредитованию, ?????? (неразборчиво) средства берем на себя. Это уже 9 процентов, это много.

Юрий Бобров: Короче, понятно: у нас урожай - беда, и неурожай тоже беда. Вы говорите о том, что они вам должны 318 миллионов рублей.

Артем Голобоков: Жители Мотовилихи и потребители, подключенные к этой котельной, да. Они с нас трясут 200.

Юрий Бобров: То есть вы типа в итоге получаетесь большими благодетелями по отношению к народу простому, чем они.

Артем Голобоков: Конечно. Мы кредитовали 2 года.

Юрий Бобров: То есть вы эти долги в 318 миллионов рублей накопили за 2 года.

Артем Голобоков: Совершенно верно. И кредитовали котельную, чтобы у них было все хорошо.

Юрий Бобров: Платя им 100 процентов того, что ????? (неразборчиво) взяли.

Артем Голобоков: Конечно. Жизнь такая.

Юрий Бобров: Вы-то зачем копили эти долги? Почему вы не платили им тоже... Вот вам платит 85 процентов жителей, 90. Сколько у нас собираемость? Вы сами заявляли – 85 процентов, плюс, минус.

Артем Голобоков: Да, подтверждаю.

Юрий Бобров: Им бы платили также 85, не копили бы эти долги, и, в итоге, не было бы того момента, что вы в какой-то момент вообще отказались платить. С декабря вы не заплатили им ни копейки. А они газ жгут, воду греют, все поставляют, люди на работу выходят. Почему копили, и почему резко так оборвали?

Артем Голобоков: Веселая ситуация с избирательностью законодательства. То есть жилищное законодательство все в дырках, там не платить можно. И вот эти 15 процентов вытаскиваются с большим трудом. В отношении юридических лиц, а мы, как потребители, юридическое лицо, там все жестко. Там прокуратура, суд, и...

Юрий Бобров: Тюрьма.

Артем Голобоков: Да нет, не тюрьма, а с нас снимают деньги, да плюс еще проценты. Чтоб не попадать в этой ситуации еще не платить проценты по искам, вынуждены были платить 100 процентов. Сейчас простая банальная ситуация, что оборотных средств нет. То есть объем кредитования огромный. Просто-напросто у банка не можем пока получить кредит, пока не отбились...

Юрий Бобров: Это с Кипром связано?

Артем Голобоков: Нет, не с Кипром. Это с тем, что по сектору очень большой объем долгов набран, относительно оборотки. 30 миллиардов по всему ТГК-9. Набрано в основном на стройки. Но половина служит для обслуживания расчета с поставщиками. Просто банки больше не дают под экономику и под текущие обороты ТГК.

Юрий Бобров: Ваше предприятие набрало кредитов, ТГК-9, я имею в виду, на 30 миллиардов рублей, и теперь у него нет несчастных 200 миллионов. А на что набрали кредиты?

Артем Голобоков: В строительство. Прежде всего, проекты ДПМ, это строительство новых станций. Одна из них стоит пермская ТЭЦ-6...

Юрий Бобров: Там модернизация, да?

Артем Голобоков: Да, существенная модернизация, обновление мощностей. Строится ТЭЦ-9, будет строиться новая Березниковская ТЭЦ. Это федеральные проекты, которые стоят очень больших и длинных денег. Поэтому все, что помимо проектов ДПМ, кредитовались от того, чтоб рассчитаться, не попадать на судебные и на взыскание процентов. Что получилось? Давайте аллегорию. Сидит человек, зима на улице, у него стеклянный купол, пальма рядом с ним стоит, у него два года все хорошо. И тут вдруг купол стеклянный прохудился, он почувствовал, что такое рынок, холодно ему стало, и начал всем рассказывать, как он мужественно борется с этим явлением. Я думаю, что выход по урегулированию ситуации был предложен. То есть согласятся – не вопрос. Мы рассчитаемся, долги с этих товарищей нехороших взыщем, то есть отдадим часть долгами, часть кредитованием, и. соответственно, ребята просто будут работать нормально. А про останов, ну это шантаж. У нас на станциях происходит ежедневно какие-то разные ситуации...

Юрий Бобров: Останов – это когда котлы перестают, их надо вырубить и все.

Артем Голобоков: Да-да, котлы погасили, и все – и у народа ни тепла, ни горячей воды, ничего. Это плохое явление.

Юрий Бобров: И народ идет с Рабочего поселка и Висима, с горы спускается, сюда вот на 905-го года и устраивает то, чего так ждали большевики, я имею в виду, современные.

Артем Голобоков: Нет, народ может пойти на гору и помыться в квартирах знакомых, где ТГК-9 будет все равно исполнять свои обязательства.

Юрий Бобров: Сергей Семченко, руководитель водогрейной котельной, рассказывал, что у них все очень плохо, и вот-вот ПСК...

Евгения Романова: Разорит.

Юрий Бобров: ...разорит и поглотит последних двух независимых теплопроизводителей. Эту вот самую водогрейную котельную, и еще есть ПГС. Это велтовская котельная. Вы когда их поглотите? Почему у вас такие планы? Бизнес развиваете?

Артем Голобоков: А можно простым словом «прикольно» сказать. На самом деле, вообще, для меня сюрприз вот такое заявлении было.

Юрий Бобров: Давайте так: это версия.

Артем Голобоков: Котельная есть, котельная должна работать, и должна работать в пиковом режиме. Что это такое? Стало холодно, котельная включается, и добавляет то, что не вырабатывается на базовой генерации. Базовая генерация почему? Потому что это дешевле. Меньше газа жгется, меньше воды, электрики тратится.

Юрий Бобров: Базовая генерация – это когда еще электричество...

Артем Голобоков: Это ТЭЦ.

Юрий Бобров: ...это когда электричество вырабатывается параллельно.

Артем Голобоков: Комбинированная выработка. Часть газа тратится на электрику, часть – на тепло, в результате получается все дешевле. К примеру, с ТГК, со станции тариф чуть выше 500, котельная «Велты» отпускает за тысячу. И все почему-то потребители в Перми должны за это дело заплатить. Государство поставило такую позицию: вся база вырабатывается на источниках комбинированной выработки. Ради бога, вот стоит «Велта», там ставьте настройку, газовую турбинку, удешевляйтесь и работайте в базе, сколько хотите. Пока котельная без комбинированной выработки, она нормально работает в холодный период. То есть получает свое, и, соответственно, за это дело устанавливает цену. Все должно регулировать по идее ЕТО.

Юрий Бобров: Вы не ответили на вопрос: вы их поглощать будете или не будете?

Артем Голобоков: Смысла нету.

Юрий Бобров: Пока нет смысла. То есть они вам невыгодны.

Артем Голобоков: Смысл какой. Тащить тепло далеко, это для нас тоже невыгодно. Это надо насосные станции ставить, перекачку, электрика дополнительно тратится.

Юрий Бобров: В этом смысле с 6-й ТЭЦ, которая расположена на Героев Хасана-Чкалова, тащить на Рабочий поселок...

Артем Голобоков: Да. Это требуется две насосных станции построить и еще потратиться на электрику. Зачем? Смысл какой? Сейчас все должно экономически эффективно.

Юрий Бобров: Вы так и не ответили четко на вопрос...

Артем Голобоков: Не будем, не хотим, не желаем.

Юрий Бобров: ...поэтому давайте оставим вас под подозрением. Время покажет. Это ж экономика. И теперь ЕТО. Федеральные тренды поменялись. Теперь в каждом городе должно быть единая теплоснабжающая организация. Безусловно, ПСК желает заполучить это, но она не уверена в своих силах. Почему она не уверена ва своих силах? Потому что заявилась и ПСК, и ТГК-9. Хотя мы, глядя на Артема Голобокова и его должности, понимаем, что суть одна. Но они не уверены, поэтому они оба заявились, и они хотят захватить вообще весь город, став единой теплоснабжающей организацией. А это неправильно. Должен же за что-то отвечать муниципалитет. Так вот пусть хотя бы он за тепло и горячую воду отвечает. ЕТО должна быть муниципальной организацией. Это я сейчас даже без ссылок на Сергея Семченко. Это превалирующее мнение участников общественных слушаний, обсуждавших этот самый ЕТО.

Артем Голобоков: Абсолютно не против, если была бы муниципальная организация. Только есть одно «но». ЕТО устанавливается в отношении ??????? (неразборчиво) по критериям. Критерии какие? Либо источники с большей мощностью, либо сети с большей емкостью. протяженностью.

Юрий Бобров: У муниципалитета, благодаря ПСК, нет сетей вообще.

Артем Голобоков: Благодаря, не благодаря, но две организации, удовлетворяющие этому статусу. И они обязаны в законном порядке как законопослушные организации податься на этот статус. У одного мощность, у другого тепловые сети.

Юрий Бобров: Это как с той обезьяной, что она и красивая, и умная...

Артем Голобоков: Да-да-да, обезьяна разбежалась, прочитала правильно закон, и подали в соответствии с этим законом по критериям. Дальше – муниципалитет. Классно. Я люблю муниципальных операторов. Только в той же схеме ЕТО, там же разные раскладочки есть, получается, удельное обслуживание сети, те же сети, допустим, есть ????????? (неразборчиво), муниципальная организация...

Юрий Бобров: Да, кстати, есть.

Артем Голобоков: ...есть ПСК, у ?????? (неразборчиво) стоит почему-то на 80 процентов дороже. Ну классно, давайте сделаем муниципальную организацию, подымем сетевой тариф еще на 80 процентов, и будем жить под сенью муниципальной организации. Администрация не устраняется. Администрация, она говорит обычно как: я - регулятор. В данном случае вы разрабатывайте схему, а я вас тут по каждому поводу проверю. И все разделы проходили согласование с администрацией и с экспертами. А эксперты – это как раз тепло, допустим «СпецСтройМонтаж», ребята, которые занимаются генерацией. Пока все с деньгами было нормально, когда они 100 процентов платили, вообще, вопросов нет, все было классно. И было подтверждено, что технически-то она нормально сбалансирована. Но, как обычно, была использована политика. Была попытка ввести критерий надежности.

Юрий Бобров: Подводя итог. У нас все равно никакого выхода нет, и скоро мы увидим либо ТГК, либо ПСК ЕТО города Перми.

Артем Голобоков: Может, кто-то еще захочет. Заявится, и он пройдет, если мы отзовем заявки. Скажем – не надо нам это все, мы в этом не участвуем, отзываем заявки, и тогда пойдет другая организация.

Юрий Бобров: Если вы сойдете с ума, в смысле, на безрыбье и рак... только без заявок.

Артем Голобоков: Нет, наверно, сойдем с ума.

Юрий Бобров: Сейчас вы ловите и сажаете пачками директоров управляющих компаний. Когда пересажаете всех? Почему они не сидят в тюрьме? Почему начали только сейчас?

Евгения Романова: Как развивается история?

Артем Голобоков: Если бы я мог сажать, как в военное время, наверно, все бы виновные были посажены. Но, так как это уже вне епархии моей, это правоохранительные органы, то там очень большой объем доказательств и сопоставления с действующими нормами законодательства. Если учесть, что по тому же Брагину дело с учетом того, что от начала подачи заявки до фактического исполнения шло два года, наверно, будем считать о том, что появляется заявка, и через два года, надеюсь, человек ответит по всей форме, по уголовной, административной, что ему определят. Поэтому процесс не очень близкий.

Юрий Бобров: А вот так, положа руку на сердце, есть какое-то у вас, у тепловиков в цехе, в курилке вы обсуждаете, что если бы одного закрыли, то платить бы лучше стали?

Артем Голобоков: Такое есть. Но есть 15 кандидатов, список которых нам известен, вот если 15, то, наверно, будет все нормально. Если одного, все равно... Вопрос такой: иногда с той стороны цинично тиражируется версия, как бы, сидеть можно, надо понимать, за какую цену сидишь. Поэтому есть определенный оборот менеджеров в коммуналке, который говорит о том, что я все равно буду этим заниматься...

Юрий Бобров: Я при Чиркунове сидел, я при Басаргине посижу.

Артем Голобоков: Да-да, совершенно верно.

Юрий Бобров: А при Игумнове было сидеть лучше всего.

Артем Голобоков: Народ не боится сидеть. Он хочет знать цену вопроса. А цена, как видите, если полмиллиарда, то, в принципе, нет пределов человеческому хамству.