"У санкций есть конкретная политическая цель - разозлить российскую элиту", - Юрий Василенко, кандидат философских наук

- В каком разрезе мне бы хотелось поговорить о санкциях, все примеряют эту рубашку на себя с точки зрения потребителя, и прочих демократических… Не знаю, как это яснее и корректнее сказать. Не нравится многим из наших слушателей, в том числе, что санкции, которые были введены 7 августа, имеют место быть. Мне бы хотелось, чтобы мы поговорили об этом с точки зрения политики и с точки зрения адекватности этих мер, как продолжения некоего комплекса событий, тесно переплетающегося друг с другом. Я перед эфиром спросил у вас,  есть ли у вас собственная позиция относительно санкций. И вы ответили, да. Во всяком случае, вы Дмитрий сказали, что она объективна.

Дмитрий Офицеров-Бельский:  Да, это экономически мотивировано. Но вообще, постольку, поскольку Россия вступила в ВТО, многие наши производители сельскохозяйственной продукции сильно напряглись. Тут была и конкуренция со стороны европейских стран, не для кого не секрет, что сельхозпроизводство в Европе датируется, соответственно, можно получить более низкую стоимость продукции, по тому же самому мясу. Одна из проблем, которая в последнее время муссируется. Стоимость производства мяса в России, по крайней мере, по свинине, была точно выше, не на много, но несколько выше, чем закупочная цена из-за рубежа. То есть, можно было вообще не производить, а покупать там. То есть, определенное напряжение было. Было и письмо, которое наша ассоциация производителей молока наша отправляла в Новую Зеландию в 2012 году, если не ошибаюсь, как раз посвященное неравным конкурентным условиям со стороны новозеландцев. К нашему времени сформировалось достаточно усиленное лобби со стороны производителей  сельхозпродукции, которые были заинтересованы в том, чтобы под каким либо поводом зарубежных производителей оттеснить от нашего рынка. И, конечно же, были политические аспекты. Они связаны просто с продовольственной безопасностью страны.

 -Это не миф, продовольственная безопасность?

Дмитрий Офицеров-Бельский: Скажем так, нет. Если мы рассуждаем, исходя из сегодняшних условий, то может показаться, что это не нужно. А если мы предположим, что ухудшение отношений между Россией и западом будет долгосрочным, что на сегодняшних санкциях никто не остановится, то впереди может быть более жесткая конфронтация, я не говорю, что какая-то военная, этого сейчас никто не хочет. Вполне понятно, что в ближайшее время этого не будет. Но так или иначе, продовольственная безопасность не миф.

- Но введение санкций со стороны России, это очередной камень, брошенный в сторону запада, если не представлять это все по нарастающей, они санкции, мы санкции, следующий шаг за ними.

Дмитрий Офицеров-Бельский: С одной стороны, да, а с другой, если нам не чем ответить, ведь санкции начали вводиться достаточно давно, а Россия молчала, Россия готовилась. Кстати говоря, то, что переговоры в Латинской Америке, с той же самой Аргентиной, они велись еще месяц назад, достаточно долгое время прошло. Это означает, что в принципе, мы к еще большему обострению отношений готовились. Мы не собираемся в украинском вопросе отступать назад. И в течение этого месяца почва была подготовлена. Если говорить о том, что обмен санкциями… Понимаете, обмен санкциями, не такая уж и большая проблема в основном, борьба идет вокруг Украины, а во-вторых, я бы не сказал, что это борьба за Украину, это борьба на территории Украины. Назовем это так. Поэтому мотивации к санкциям не исходят из санкций, они применили, мы применили, они применили, мы в ответ. Нет. Как раз тут другая ситуация. Если бы мы сейчас не применили санкции, и они уже вызывают легкий, намечающийся раскол в  ЕС. Потому что некоторые страны Финляндия та же самая.

- Швейцария заявила прямо, что не будет поддерживать очередной пакет санкций, предложенный США.

Дмитрий Офицеров-Бельский: Да, но Швейцария не ЕС. Весьма автономная страна во всех отношениях всегда была. Нам пришлось применить санкции, потому что если бы мы не ответили… Понимаете, всегда начинают с маленьких санкций. Это такая проба пера. Посмотрели, у русских нечем ответить, увеличиваем санкции, увеличиваем и увеличиваем. И если мы сейчас не ответим санкциями, то тогда следующие санкции будут еще сильнее.

- А вы убеждены, что следующие санкции будут?

Дмитрий Офицеров-Бельский: Я уверен, что вопрос санкций только начинается, он еще не заканчивается.

-Юрий, к вам вопрос, с философской точки зрения как реагировать на высказывания о лишении этими санкциями выбора, вот тех, демократических побед, возможности выбирать не из 5, а из 20 вариантов  тех же самых продуктов. Ведь многие обвиняют Путина в том, что он там, из Кремля лишил людей возможности пить любимое оливковое масло,  использовать его в приготовлении пищи.

Юрий Василенко: Я думаю, что определенная часть российского сообщества будет недовольна действиями властей в любом случае, вводятся санкции, она не довольна, не вводятся санкции, она недовольна.

- Те бабки Ёжки, которые всегда против

Юрий Василенко: Да, если мы посмотрим объективно, я уж тут не знаю, с точки зрения философии, то санкции по большому счету затрагивают интересы и возможности выбора только той, очень небольшой прослойки  российского общества, которую можно назвать богатой. Далеко ходить не надо. Приходим в магазин, там лежит норвежская сёмга, вот какой процент россиян регулярно покупает норвежскую сёмгу? Сейчас у них такой возможности не будет. С другой стороны тот же самый процент россиян имеет возможность съездить за границу, купить там эту сёмгу и съесть. Поэтому пока, на данном этапе санкции для большей части населения РФ будут не ощутимы.

- Или слабо ощутимы.

Юрий Василенко: Да, другое дело, как на это отреагирует элита. Потому что, когда санкции вводят, со стороны запада, то там есть конкретная политическая цель, они хотят разозлить элиту.

Дмитрий Офицеров-Бельский: В основном, путинское окружение.

Юрий Василенко: Да, да, да. И если условно, основная масса населения покупает картошку, хлеб, капусту, лук и молоко. То здесь, может быть и санкции только благо, потому что будет наш производитель в выгодном положении. Совсем другое дело – элитарные товары. Отсюда другой вопрос, кто элитарные товары поставляет в Россию? Это компрадорская буржуазия. Почему у нас новозеландское масло? Потому что сидит человек в Москве, ему намного проще масло закупить в Новой Зеландии и привезти и продать его в Перми, нежели пойти в местный совхоз и сделать его на месте. Так вот по этому части буржуазии будет нанесен очень серьезный удар.

- Торговые посредники, не занимающиеся производством продукции, те самые ритейлеры, которые в голос завопили о возможном потенциальном росте цен. А это реально?

Юрий Василенко: Это реально, потому что все товары можно продавать или покупать через посредников. Условная норвежская сёмга продается в третьих странах, мы ее оттуда покупаем без проблем, но цена будет выше.

Дмитрий Офицеров-Бельский: Не совсем так.

Юрий Василенко: Отсюда момент, как себя поведет вот эта компрадорская буржуазия. Она может себя повести двояко. Она может перестроиться, потому что капиталы они накопили, либо она может уйти в жесткую оппозицию. Здесь властям очень важно компрадорскую буржуазию вовремя перехватить, чтобы они не стали грантоедами запада, иначе они вольются в пятую колонну, условную. И с этой стороны очень важно, чтобы эти санкции были постепенными, сбалансированными и имели свои ограничения, потому что если мы начнем гонку санкций, то здесь уже непредсказуемые последствия.

- Дмитрий, вы не согласились, с каким конкретно положением?

Дмитрий Офицеров-Бельский: С тем, что не ударит по большей части населения. Скажем так, здесь нужно разделять, нужно говорить о российских санкциях по отношению к западу, что у нас не будет фуа-гра, а можно говорить о санкциях запада по отношению к России. Так или иначе, санкции и те и другие не будут ударять, просто в разной степени. Если говорить о сельском хозяйстве, то, ни для кого не секрет, с тем же самым мясом, если не ошибаюсь, то 37% мяса мы закупаем за рубежом.

- Везем уже его не из США и не из ЕС. Основными поставщиками уже давно стали страны Южной Америки.

Дмитрий Офицеров-Бельский: С одной стороны, да. Но с другой стороны, страны Европы тоже участвуют, по тому же самого молоку, хотя, конечно, Новая Зеландия заменяет, и никакие санкции Новой Зеландии не касаются, она заняла особую, отдельную позицию. Кстати говоря, крупнейший в мире экспортер сухого молока. Тут можно что-то сбалансировать, но у европейцев. Как я уже говорил, имеются достаточно серьезные дотации для сельского хозяйства, которые позволяют им получать достаточно дешевый продукт, а этот дешевый продукт все-таки несколько понижает цены и на российском рынке.

- Что мешает российскому правительству датировать сельское хозяйство, чтобы уже после вступления в ВТО наша продукция могла конкурировать, с учетом того, что у нас географическая близость, то пермское молоко не пермском рынке выглядит адекватнее, даже не российском рынке

Дмитрий Офицеров-Бельский: С одной стороны, да, но если говорить о датировании сельского хозяйства, в России дотации очень часто являются фактором коррупции. Куда не посмотри, если люди деньги получают просто так, то скоро появится какая-то лазейка. С этим одна сложность. Другая, у нас очень большой список того, что нужно дотировать. Крымский мост, тот же самый…

- У нас все, в буквальном смысле нужно дотировать, за исключением нефтегазовой отрасли

Дмитрий Офицеров-Бельский: Может быть, не все так однозначно, но в принципе, да. Тут определенная сложность есть. Если мы разделяем вопрос санкций, наши санкции и их санкции, тут самое тревожное, что есть, из того, что было пока что введено, это не значит, что на этом остановятся, это все-таки санкции против нашего банковского сектора. Как мы знаем, США ввели санкции о запрете кредитных линий более чем на 90 дней, для российских компаний. А что это означает. Конечно, европейцы к этому приспособились, потому что, насколько я знаю, уже сейчас предлагают схемы по цепочке, один банк 90 дней кредитует, потом перебрасывается задолженность на другой, третий. И так далее.

- То есть, это такой израильский обход санкций.

Дмитрий Офицеров-Бельский: Да, санкции можно обойти, банковский сектор, отчасти обойдет. Но не в очень публичных сферах. А если говорить, например, о строительстве Южного потока, который мы планируем, и на который нужны большие деньги, а во вторых не только наши деньги. Потому что, когда строят трубопроводы, должно быть 2 страны. Не должно быть ситуации, когда мы одни потратим деньги на газовую магистраль, после чего скажут, нет, мы не будем у вас покупать газ. Вот в таких случаях, кредитования как раз оставить невозможно. Но если говорить об общих объемах, доходная часть бюджета российского в этом году ожидается 397 млрд. долларов, если я не ошибаюсь. А задолженность российских банков перед западными кредитными структурами порядка 200 млрд.  Это половина от доходной части бюджета, даже чуточку побольше. Есть проблема именно в этой сфере, они ожидаются. Конечно, они ударят по какой-то части населения, не могу пока сказать, насколько сильно. Тут надо будет смотреть в купе с другими санкциями.

 - Я заявлял тему, санкции как инструмент манипуляции. В действительности ли мы или США верим, что эти санкции смогут добиться каких-то политических целей, которые стоят на первом месте в ведении процессов. И то, что сегодня Европа показывает активное желание сопротивляться этим санкциям, хотя бы в той же части банковской сферы, когда они обходят эти санкции путем перекредитования банка на банк. Это все фальшивка получается, а не санкции, ради PR?

Дмитрий Офицеров-Бельский: На счет санкций есть 2 мнения, первое, что их надо применять, второе что они не действуют. На самом деле, противоречий между этими мнениями по большому счету и нет. Санкции применяют именно для острастки других. Мы вот смотрим по практике санкции в отношении Северной Кореи, санкции в отношении Ирана. Причем, это были более серьезные санкции. Это были всеобъемлющие санкции в отношении этих стран, но, тем не менее, никакого результата ведь не было.

- Корея продолжает и Иран продолжает свои ядерные программы, запускают ракеты и угрожают соседям.

Дмитрий Офицеров-Бельский: Тем не менее, были прецеденты, когда это действительно помогало. В 70-е годы это была Южная Родезия. В 1994 году закончился режим апартеида в ЮАР. Там были очень долгие санкции, но там были другие причины. Там было ядерное окружение. ЮАР единственная страна, которая разоружилась вообще. Иногда это может действовать, но там были санкции ООН. Они касались всех стран, санкции ООН должны обсуждаться первоначально на совете безопасности. И совет безопасности их накладывает. Можно себе эту ситуацию представить в отношении России, практическим ни в каком случае, нет. Поэтому, по большому счету, к санкциям присоединилось только несколько стран, которые отчасти будут от этого  страдать. По большому счету ожидать того, что будет серьезный результат, от того, что уже было,  в отношении России, конечно же, нет. Есть, конечно, проблемы в сотрудничестве в ядерной сфере, в космической сфере, мы на самом деле, будучи наследником сверхдержавы, и до сих пор сверхдержава, Обама с этим не всегда согласен. Россия вовлечена в этом мире во многие процессы, где свертывание сотрудничества будет негативным абсолютно для всех. Подействует ли на Россию, конечно же, нет. Когда вводят санкции против Ирана, ждут, что Северная Корея одумается. Когда вводят санкции против Северной Кореи, думают, что одумается Пакистан. Это устрашающее оружие обыкновенное, но не особо действующее.

Юрий Василенко: Я бы здесь что сказал, каждый раз, когда мы начинаем говорить о пермском молоке мы постоянно выходим на проблемы глобальное геополитики. Поэтому санкции – это один из аспектов геополитики, что здесь нужно сказать. Для США санкции – это обычный инструмент внешней политики. Они их используют часто. А мы, может быть, в новейшей истории первый раз с этим столкнулись. И если мы попробуем посмотреть на мир глазами американцев, то что мы увидим, есть мы, американцы, исключительная нация, которая должна быть первой, самой великой в этом мире, соответственно, все остальные нации можно поделить на хорошие и плохие. Точно так же, как они это сделали с индейцами. Хорошие индейцы, это те, которые наши союзники и они воюют против плохих индейцев. Плохие индейцы, это те, которые не освобождают для нас территории. Американцы делят, хорошие, плохие, хорошие, плохие.  Европа в этом смысле хорошие индейцы, задача хороших индейцев воевать против плохих индейцев, и мы видим, Грузия воюет в Ираке, что она там делает? Украина воюет в Ираке…

- Воевала, по-моему, они отзывали батальон

Юрий Василенко: Но тем не менее. Точно так же, европейцы воюют по приказу США. Далеко ходить не надо, Германия, сверхдержава во многих отношениях и то, несчастия Меркель, прослушиваемая Обамой и то должна ездить в Америку, улыбаться, общаться с ним. А Россия в кои-то веки попала в разряд плохих индейцев, был Горбачев, хороший индеец, он сдал все, был Ельцин, хороший индеец, он тоже сдал все. Вот тут появился какой-то Путин, который начинает вставлять палки в колеса. И начинается, они даже прямо говорят, мы воюем против путинского режима, против российского народа мы не воюем. Удар наносится по элите. Это их точка.

Дмитрий Офицеров-Бельский: Чтобы изолировать просто Путина от элиты, которая его окружает

Юрий Василенко: Да, да. И в этом смысле у них задача очень простая, поменять режим, если не с враждебного, с неудобного…

- Несогласного, ершистого.

Юрий Василенко: Да, и они об этом открыто говорят. И в этом смысле, санкции, это инструмент этого.

-А насколько он эффективен?

Юрий Василенко: Другое дело, что страны ведут себя по-разному. Восточная Европа вслед за западной решила сдать все позиции. И вот Радек Сикорский прямо говорит, как он выстраивает отношения с американцами. У нас есть 2 варианта, опять же вспоминайте американские вестерны, либо мы перейдем на сторону белого человека, и тогда нам дадут водку, бусы, мы будем счастливые и обкуренные. Либо нас постараются выдавить с территории, и здесь все зависит от того, будем мы сильными или нет, упремся мы или нет

- Недавно узнал, что слово Манхэттен переводится с индейского языка как нас обманули. Пришел вопрос по icq. Помните ли вы прошлые санкции в кавычках, в виде антисиротского закона. Те должны были, по словам автора, спровоцировать  грандиозный рост усыновления в России, результат вы знаете. Вы, правда, считаете, что нынешние санкции способны возродить сельское хозяйство. Или дешевые китайские продукты заполнят пустые полки российских магазинов

Юрий Василенко: Вопрос в точку. Поскольку сразу возникает 2 соображения. Первое соображение связано с Советским Союзом. Я вырос в Советском Союзе, я очень хорошо помню, когда экономика была абсолютно закрытой, наши товары не выдерживали никакой конкуренцию, условия для отечественного производителя были идеальными, толку все равно не было. Вполне возможно, что какие-то фантомные боли из советской эпохи существуют до сих пор. С другой стороны, картинка из современной жизни, заходим в магазин, 2 латка с морковкой, один называется морковь мытая, другой морковь отечественная. Сразу вспоминается, прощай немытая Россия. И отсюда проблема. Наш сельскохозяйственный производитель, оказавшийся в благоприятных условиях, он все равно будет гнать ту мульку, которую он привык гнать всю жизнь.

- Не гибкие мы в этом отношении

Юрий Василенко: Это вопрос, просили философию, это вопрос уже трудовой этики. А трудовая этика – это уже религия. И что с этим делать, на самом деле, не знает никто. Все протестантские страны Германия, Великобритания, Скандинавия, Америка это сверхдержавы экономические. Конфуцианский блок, Япония, подтягиваются, это трудовая этика. Очень часто в  России с трудовой этикой мы проигрываем, отстаем. Вот эта проблема есть. Но есть воспитание, образование. Надо где-то здесь работать. Невозможно быть сильным, приняв 3-5 законов, это огромнейшая программа развития нации и государства на десятилетия, на поколения. И  здесь и нужен мегамозг руководителей, которые бы этим занимались, а не просто думали о молоке и мясе.

Дмитрий Офицеров-Бельский: Конечно, да. Но раз уж Юрий Владимирович упомянул ту же Японию, можем вспомнить какими они были в середине 19 века. Китай после опиумных войн. Это страна чуть ли не поголовной наркомании. Они целыми днями курили опиум, лежали, ничего не делали. Я, кстати, видел китайцев, если китайцы вне своего социума, они становятся потрясающе ленивыми очень часто. Социум на них действует. Япония была на века отставшей страной до революции. Вот такие вот резкие изменения возможны, как правило, это всегда связано со стрессом

- 1917 год, это был сильнейший стресс.

Дмитрий Офицеров-Бельский: После  1917 года мы имели колоссальный экономический рост в конце 20-х  и в 30-е годы

- Какой ценой, зато?

Дмитрий Офицеров-Бельский: Я согласен, в России все делается очень дорогой ценой. И это людская цена зачастую, мы можем вспомнить еще эпоху Петра I, что было нашим стимулятором? Северная война со шведами. Желание войти в Европу и на ее краю поглубже окопаться. Если мы посмотрим, то такие скачки в Росси всегда давались дорогой ценой. И очень часто сопутствующим фактором была и внешняя конфронтация.

Юрий Василенко: Есть еще одна важная проблема. Сталин и Петр I, осуществившие модернизацию, они были диктаторами. И так получается в России, что придет диктатор кровавый, и Россия расцветает.

- Если Петр I, это далекая история, можно ли назвать расцветом фактор Великой отечественной.  Огромную роль, конечно, сыграла.  Можно ли расцветом назвать ту индустриальную революцию, которую принес Сталин на нашу землю…

Юрий Василенко: А почему нет, потому что до Сталина это страна, после гражданской воны при всех успехах разрушенная, аграрная.

Дмитрий Офицеров-Бельский: Еще и безграмотная.

Юрий Василенко: Да. А после Сталина это сверхдержава с ядерной бомбой, с танками в центре Европы.

- Это ли является сегодня показателем качества? Да, мы на зависть всем буржуям, мировой пожар, у нас самое большое количество промышленных предприятий, мы выпускаем самое большое количество тракторов, которые никому не нужны.

Юрий Василенко: Чугунные болванки

- Да. Я вспоминаю историю, что у нас шагающие экскаваторы самые большие в мире копали самую большую в мире яму в аномалии Курской магнитной. И металл, добываемый там, самыми этими большими экскаваторами, шел на эти экскаватора.

Юрий Василенко: А вот это уже заслуга нашего президента.

- Вы без иронии сейчас про Путина говорите?

Юрий Василенко: Да. Потому что, даже если мы послушаем наших радикалов и оппозицию, в чем обвиняют, обвиняют в том, что он диктатор, в том, что у нас тут тоталитаризм.

- Политические заключенные у нас есть.

Юрий Василенко: А вот нету

- Я согласен. Что их 2-3, а не как некоторые из коллег утверждают, что их десятки, а то и сотник. И почему там только 200 выпустили, амнистировали. А как же остальные. А нет больше, их там 200 и сидит

Юрий Василенко: Я в данном случае говорю, что нет диктатора и нет авторитаризма. И заслуга Путина заключается в том, что он хочет сделать то, что называется предельно по хорошему, потихоньку, помаленьку, без резких телодвижений вырулить.

- А вы уверены, что он этого хочет? Опять же на коллег сошлюсь, мы пытаемся каким-то образом вложить в уста Путина то, что он там делает, как-то объяснить его действия.

Юрий Василенко: На то мы и эксперты, чтобы объяснять и трактовать, но здесь проблема в том, что если мы страну не закрываем, если мы остаемся со свободами, со свободой выбора, со всеми этими демократическими и либеральными штучками, какую бы иронию они у нас не вызывали.  То мы оказываемся в очень сложной ситуации. Поскольку Россия, как страна, она не магнитит. Это видно, когда у россиян при прочих равных есть возможность жить в России или за границей, они уезжают за границу. Точно так же у нас на местном уровне. На пермском, когда при прочих равных, абитуриент имеет возможность учиться в Москве или в Перми, он уезжает в Москву

Дмитрий Офицеров-Бельский: И не для того, чтобы учиться, а чтобы там жить

Юрий Василенко: Да, мы решаем социальные проблемы. Не образовательные. Мы не магнитим. А вот в этом ключе нам и олимпиада нужна, в этом ключе нам и чемпионаты мира нужны, и вот эти громкие победа ничем не оправданные, мы должны сделать страну привлекательнее. Вот те же самые американцы, они очень часто над нами ерничают очень обидно. Они говорят, вот смотрите, мы во Вьетнаме воевали, выжигали вьетнамцев сотнями, выжигали, выжигали, выжигали. Война закончилась, куда вьетнамцы поехали?

- В США

- Ни один вьетнамец в Союз не поехал, почему? Не магнитим. А вот это уже проблема существенная у нас очень часто, у россиян, у русских нет ощущения того, что это наша странна. Эта страна не принадлежит ни Путину, ни правительству, ни кому-то еще, она принадлежит нам. В этой связи во многом оправдана антиимперская политика. В древнем Риме был император Адриан, который сказал, все мы не будем больше территорию расширять, давайте колонизируем то, что есть у нас. В нашем случае, это создать инфраструктуру, поострить дороги, дома, школы, медицину. Заниматься вот этими вещами, чтобы в Россию было интересно ехать, а то у нас часто получается, что есть какой-то культурный проект, который работает 2 недели, а все остальные 60 недель в году здесь что-то страшное твориться.

- Или есть ощущение, что творится что-то страшное

Юрий Василенко: То есть, вот, Россия должна стать магнитом. Пока она не станет магнитом, у нас будут очень серьезные проблемы, потому что Россия работает на экспорт. Потому что у нас мозги утекают, у нас ресурсы утекают, у нас финансы утекают. И думаешь, слава богу, что Россия такая бездонная бочка, откуда все вытекает, вытекает, и никогда не кончится. А если мы посмотрим на ту же Америку, то в Америку втекает. И это тренд

- Но ведь зачем-то едут туда, за благополучием, за возможностями, за равными возможностями. Развивать свой внутренний потенциал

Юрий Василенко: Да, а почему мы не делаем этого в нашей родной стране

- Я сейчас могу, будучи несогласным, соппонировать вам, с точки зрения тех, кто против санкций. А мы вместо того, чтобы создавать атмосферу, санкции вводим, ограничиваем сюда приток…

Юрий Василенко: Если санкции помогут, то дай бог. А если они не помогут, это страшно. Дело  в том, что на данный момент мы не можем предсказать, я сам преподаю политическое прогнозирование, самая главная мораль в предмете политического прогнозирования, это то, что все прогнозы, это рассказ о том, чего не будет.

Дмитрий Офицеров-Бельский: Хотел сказать тоже самое (смеются) Возвращаясь к вопросу слушательницы, раз вопрос зашел о детях, наверное, слушательница. Человек говорил о том, что в стране должен был быть рост усыновляемости. Рост был.  Это раз. Во-вторых, понятно, что ситуация не переменилась. Но на самом деле, это были только слова. Никто всерьез не рассчитывал, что мы в Америку запретим вывоз своих детей,  и что после этого у нас начнется серьезный ажиотаж никто в это серьезно не верил. Если же обращаться ко которой части вопроса, что у нас будет, дешевые китайские продукты, нет. У них своих людей очень много. Пахотных земель не очень много. Часть территорий пустынная, внутренняя Монголия

- Но несмотря на это, китайцы сегодня являются лидерами по производству яблок, например

Дмитрий Офицеров-Бельский: Крупнейшим по производству, да, а крупнейшим экспортером является Польша.

- Но Китай, наверное, в лидерах по количеству потребленных яблок на душу населения.

Дмитрий Офицеров-Бельский: Наверное, лидер по количеству примененных пестицидов. Есть не Китай, есть другие варианты, с той же самой Латинской Америкой, которые сейчас обсуждаются. Есть целый набор продуктов, которые мы сами заменить не сможем по климатическим показателям в принципе. Например, мы не сможем выращивать бананы.

- Но нам их не из Европы везут и не из северной Америки.

Дмитрий Офицеров-Бельский: Конечно, конечно. Я просто говорю о том, что мы их производить не сможем, и так будет кто-то другой присутствовать.

- Санкции, которая ввела Россия сейчас против ЕС, США, Канады и еще ряда стран, это скорее благо с учетом геополитики или локальное зло, которое потом нам всем аукнется.

Юрий Василенко: Я думаю, сейчас сказать нельзя. Как в медицине бывает, процедуры проведены, нужно ждать реакции организма. А вот какая эта реакция будет, неизвестно, может быть, дозу надо будет увеличить. А может быть лекарство отменять. Сейчас не сказать

Дмитрий Офицеров-Бельский: Я бы не говорил, благо или нет, я бы говорил что в этом присутствует политическая логика, а политическая логика, очень проста, мы должны постараться добиться раскола между Америкой и ее политическими союзниками. Может быть, и раскола внутри в Европе, стоит ли идти дальше по этому пути в общении с Россией. И, конечно же, мы этими санкциями не выложили все, что у нас есть, так не делается никогда. У нас возможно есть еще чем удивить наших западных друзей. Но логика политическая есть, и главный смысл заключается в том, что эти санкции позволят им задуматься и не вводить более жесткие санки в отношении России, что было бы, если бы мы эти санкции не ввели.